Сыроежка улеглась рядом с зайкой и, закрыв глаза, слушала рассказ Трутовика. Она улыбалась, пребывая в полусне - голос братца-шута всегда действовал на нее убаюкивающе. Впрочем, это не мешало ей слышать все то, о чем он говорил.

Жалко того человека все-таки! - вздохнула она, когда рассказ был окончен. - Не хотелось бы оказаться на его месте, выполняя роль игрушки, которой забавляются эти, охочие до игр, демиурги. Хорошо что наша Грибная Царевна более лояльна по отношению к своим подопечным...

Потом было пение Ветерка - этот, необыкновенной красоты и силы голос, не оставляющий равнодушным ни один нерв, ни одну точечку ее восприятия. Лес тихо подпевал, завороженные деревья и травы качались в такт песне, грибы пищали от наслаждения. Это  была чистая, живая музыка природы...

Даже когда песня была окончена, все присутствующие долго еще молчали, боясь разрушить словами ту волшебную музыкальную сказку, что повисла над поляной.

Первым прервал молчание веселый Заяц. Потом и Сыроежка.

Милая, ты невозможно красиво поешь! - только и смогла вымолвить гоблинша.

-Что верно, то верно! - подтянулись следом за ней братья-грибы. - Эй, Сыроежка! Ану-ка давай и ты чего-нибудь расскажи или спой! - попросил Ворчун. - А то нам понравилось лежать вот так под звездами, в тишине, и слушать.

-Да, да, расскажи! - попросили другие малыши-грибы. - Легенду! Легенду!

Сыроежка усмехнулась.

Ну хорошо, будет вам легенда. Вечер тих и свеж, звезды такие красивые, что меня аж на романтику потянуло! Есть у меня в запасе одна легенда. Вроде как это даже не просто  легенда. Трутовик, ты ее знаешь. Это история об одной гоблинше из Мухоморья, но жила она чуточку раньше нас. Также из этой истории станет понятно, почему мы недолюбливаем эльфов. Устраивайтесь поудобнее и слушайте!

Все притихли, ожидая рассказа Сыроежки.
Она сперва долго молчала, словно вспоминая о чем-то, потом начала:

Однажды в наши леса заглянул эльф, пришедший издалека. Вернее, полуэльф. К сожалению, никто уже не помнит, как его звали. Лес тоже пропустил его, потому что пришел он действительно с чистыми помыслами. Ему очень понравилось у нас. Впрочем, у нас обычно всем нравится, - на этих словах Сыроежка улыбнулась. – Его накормили грибным супом, развлекали песнями, прогулками по Мухоморью… И  так случилось, что приглянулась ему одна гоблинша, дочь болотного менестреля. Ее звали Огневка, у нее были красивые рыжие волосы, с вплетенными  в них грибами, и веселый нрав. Эльф стал всячески оказывать ей знаки внимания. Они гуляли вместе, болтали. Огневка была веселой и ветреной, поэтому сперва просто дурачилась, смеялась и всячески увиливала от  серьезных и пылких речей эльфа. Но потом как-то незаметно, она сама все чаще и чаще стала обращать на него внимание и смотреть на него другими глазами. Гоблиншу очень испугали странные чувства, зарождающиеся в ней. Ей пришлось скрывать их от других, потому что собратья вряд ли одобрили бы ее увлечение эльфом, к тому же полукровкой. То есть, они-то, конечно, неплохо относились к этому эльфу и радушно его приняли, но все-таки оставались настороженными. 

Эльф очень красиво ухаживал за Огневкой. Они вместе гуляли по ночному лесу, луна освещала их путь серебристой дорожкой, а блуждающие огоньки и феи напевали еле слышную романтическую мелодию. Он смотрел на гоблиншу влюбленными глазами, просил довериться ему, и обещал, что останется здесь с ней, навсегда. Она сперва боялась, но потом поверила ему и полностью открылась. Казалось бы, все было хорошо...

Но однажды эльф сказал, что ему нужно ненадолго вернуться в родные края, чтобы уладить там одно маленькое дельце. Он обещал, что, как только все уладит, тут же вернется, чтобы остаться уже навсегда. Огневка очень не хотела его отпускать, но делать было нечего. К тому же он всячески успокаивал ее и уверял, что вскорости вернется.

Он уехал. Пару раз ей приходили от него письма – страстные, проникновенные, в которых он говорил, что  очень скучает и с нетерпением ждет новой встречи, которая должна была произойти скоро.

Она ждала его. Долго ждала. Письма приходить перестали. Каждое утро она выходила на холм у самого края леса, откуда была видна тропинка, по которой обычно приходят чужаки, в надежде увидеть его высокий силуэт. С бьющимся сердцем бросалась к птицам, которые приносили почту, ожидая, что вот-вот ей в руки попадет заветное письмо с таким знакомым и родным почерком. Письма приходили. Но не от него. Она плакала. Весь лес плакал вместе с ней. Она молила ветер принести ей хоть весточку от него. Старшие и мудрые гоблины говорили, что эльф обманул ее… но Огневка не хотела в это верить. Ей казалось, что еще день – и он вернется! Или же  с ним что-то случилось…

Долго-долго она ждала его. Говорят, потом до нее дошло известие, что эльф этот вполне счастливо жил себе все это время с другой, и его роман с Огневкой оказался не более чем мимолетным увлечением. А сама гоблинша потом тоже ушла из Мухоморья путешествовать. Ей было невыносимо смотреть на лес, где совсем недавно она и он были счастливы, ходить по тем тропинкам, по которым ходили вместе когда-то. Больше о ней ничего не было слышно, хотя слухи утверждали, что она нашла свое счастье в других краях.

Такая вот печальная история, - Сыроежка закончила рассказ грустным вздохом. - Не  в обиду вам, присутствующим здесь эльфам, будет сказано...

Ха! – фыркнул Ворчун. – Вряд ли эта история правдива. Сказки все это. Ни одна уважающая себя гоблинша не повелась бы на обещания какого-то, весьма сомнительного ёльфа! Приличных гоблинов, что  ли мало?

Точно, - поддержал его Хитрун, и это был очень редкий случай, когда оба брата-гриба приходили к единому мнению. – Либо же эта Огневка – просто дурочка!

Они оба, смеясь, потешались над доверчивой гоблиншей из легенды. А Сыроежка перевернулась на живот, положила сплетенные пальцы под подбородок и долго-долго немигающим взглядом смотрела в темнеющий проход меж деревьями. Она больше не принимала участия в разговоре, не проронив ни слова и думая о чем-то своем. И только один дедушка Маразм знал, о чем были эти думы...

Отредактировано Сыроежка (2011-08-28 16:31:20)

На сей раз песня Ветерка походила на грозный стук капель дождя по листьям. Каждое слово отдавалось в ушах Сыроежки, затрагивая самые потаенные струны души, запрятанные  так глубоко, что почти никто о них не знал. Вслед за голосом эльфийки, гоблинша дрожала. Внутри нее нарастала боль, хоть она и старалась преодолеть ее в себе. 

Когда последний звук лютни смолк, она глубоко вздохнула и тряхнула головой, словно прогоняя возникшие навязчивые видения.

Вот как? - удивилась она, когда Ветерок сказала, что знает эту историю. - Тебе тоже ведома эта легенда? И что же ты знаешь об Огневке и ее подруге? А этот эльф... может быть, он принадлежал к твоему народу?

Я не загрустила, братец! - улыбнулась Сыроежка Трутовику. - Просто я всегда, когда рассказываю историю, проникаюсь ею так, словно она происходила со мной...

М-да, Сыроежка, ты, видать, все-таки приготовила суп из скоропортящихся продуктов! – хмыкнул Хитрун, когда Ветерок исчезла. -  Видишь, гости один за другим убегают в кусты!

Ну необязательно, - подверг сомнению его предположение Ворчун. – У нее возможно аллергия на что-нибудь.

На что?

На Маразма, к примеру! Это вероятнее всего.

Так, вот не надо! – негодуя, вспыхнуло дерево. – У нас с ней возникло притяжение с самого начала. И она единственная, кто хорошо ко мне относился и уважал, в отличие от вас, шутов грибных! 

Ах, дед, ну что ты заливаешь! – цокнула языком Сыроежка. – Мы тебя, значит, не уважаем?

Не уважаете, - проворчало дерево. – Когда вы мне последний раз наливали настойки??

А-а, ты об этом… - она подошла к Трутовику, дернула его за рукав и шепнула. – Налей ему кружечку, да подмешай туда трав, вызывающих сон! Пора Маразмушке в колыбельку!

Куда она ушла? – подумала гоблинша, задумчиво глядя, как небо потихоньку начинает светлеть . – Сама ведь говорила, что хочет остаться на праздник, чтобы послушать, как поет Грибница! Странные все-таки эти эльфы...

Ладно, - махнула она рукой, оглядывая поляну. – Некогда в раздумьях маяться. Пора готовиться к празднику. Кто захочет с нами пойти – пойдет. А что касается еды, зайка, то да, там будет угощение. Но к сожалению, не морковное и не капустное. Впрочем, тебе оно обязательно понравится! Трутовик, давай собираться! Клади в мешок остатки пиршества, дома доедим!

Сыроежка уже начинала чувствовать дрожь, нарастающую внутри нее – тот пряный, манящий призыв Грибной Царевны, как и всегда накануне праздника. Малыши-грибы у ее ног восторженно запищали, озаряясь тысячей золотистых искорок. Лес вздохнул в предвкушении той живительной песни, дарующей благословение всему Мухоморью. Праздник будет через одну ночь, но готовиться к нему все начнут уже сейчас...

Слышите?! Слышите голос, что вплетается в узор лесных звуков? Прислушайтесь! Вы его ни  с чем не спутаете! Это она! Мать-Грибница!

Нарядная, с вплетенными в косы серебристыми нитями, Сыроежка шла впереди всех за руку с кузеном Серозубом, которого все-таки вытащили из бочки. Едва дыша, чтобы не нарушить атмосферу праздника, гоблинша возбужденно объясняла тем, кто впервые был в Мухоморье, на что похож голос Грибницы. Впрочем, все его и так различали средь звуков леса, несмотря на то, что он только-только стал пробиваться сквозь листья. Это был волнующий, низкий тембр, бархатистый, как ночь, в котором, казалось, сплелись все звуки природы. Слыша этот голос, дрожь охватывала все тело – приятная, какая бывает в предвкушении чего-то очень-очень хорошего.

Вечер наступил быстро. Все хлопоты были завершены, и теперь, с чистыми помыслами и улыбками на губах жители и гости Мухоморья спешили на праздник. Собственно, празднование шло по всему лесу, ведь голос Грибницы звучал всюду. Грибная мать заполнила собой каждую клеточку леса и ни один стебелек, ни один листочек не остались без ее благословения. Жители выходили на полянки, собирались в кучки, чтобы вместе петь песни, вести хороводы, вкушать праздничные блюда, танцевать. Гоблины -  грибные и нет, гости-эльфы, братья-грибы, зверьки – все они шли по тропинкам, неся волшебные грибы-фонарики и направляясь к полянам. К ним присоединялись птицы, блуждающие огоньки, фэйри. Сверкали красными глазами лесные  духи. В болотах плескались русалки и водяные, выходили на пляску духи деревьев и озер – наяды и дриады.

В этот вечер лес осветился тысячами разноцветных огоньков, сияние которых пробивалось сквозь листья и делало его похожим на огромную шкатулку с драгоценностями. Такие же праздничные наряды были на всех. Костюмы из разноцветных листьев, широкополые пестрые шляпы, тончайшие серебристые платья из  паутинок, сотканные друзьями-пауками. Украшали такие платья сверкающие капельки росы, которые, в свете многочисленных огоньков, переливались.

В ритм нарастающей песне колыхались ветви деревьев. Грибочки тоже шевелились в траве, испуская радостный писк. Цветы дарили  воздуху свежие ароматы.

Кузен Серозуб шел, глазея по сторонам и ковыряя в носу. Хорошо, что Сыроежка держала его за руку, а то ведь под ноги он совсем не смотрел. Сзади раздавались восторженные возгласы многочисленных братьев и сестер гоблинши, которые следовали за ней. Гости вели себя более сдержано, они были так заворожены увиденным, что не могли и слово вымолвить. Вскоре, к Сыроежке присоединились и Ворчун с Хитруном, которые в честь праздника решили не ссориться. По крайней мере, первые пять минут. Потом, по дороге, братья опять слово по слово о чем-то заспорили и кончилось все конечно же тумаками. 

Мало-помалу, под пение и смех, компания добралась до части леса, которая называлась Грибы-Великаны. Название подходило как нельзя лучше, ибо вокруг полянки возвышались громадные, размером с деревья грибы, заслонившие собой вечернее небо и звезды. Гулянье здесь уже шло вовсю. Гоблины отплясывали с дриадами, фэйри и духи кружили в воздухе праздничными дуэтами, а несколько гоблинских шалунов из числа самых маленьких, опрокинули бочки и, когда те катились, взбирались на них, пытаясь удержаться.

К своей радости, Сыроежка увидела на полянке дедушку. Старый гоблин, поджав под себя ноги, неподвижно сидел на шляпке одного гриба – размером с кустик, и, казалось, дремал, не слыша вокруг шума гуляющих. Глаза его были закрыты, а руки сложены на груди. Когда на поляне появилось его семейство, дед приоткрыл один глаз, слегка улыбнулся, после чего снова закрыл. Сыроежка догадалась, что дедушка в одной из своих многочисленных медитаций. Быть может, он как раз сейчас общался с Грибницей.

В веселящейся компании Сыроежка увидела также волка и лису. Их тела обвивал дикий виноград, служивший праздничным украшением. Как раз сейчас волк настраивал свою скрипку, а лиса прокашливалась, готовясь спеть  песню, которую они с волком накануне сочинили.  Вскоре зазвучала мелодия и звонкий, торжественный голос лисы, запел:

Этой ночью нам не спится,
Ведь поет для нас Грибница!
Нить мелодии хрустальной
Радостна и чуть печальна.
Лес таинственно вздыхает,
Ветер арфою играет.
Дышит песней чаровница –
Всем грибам она царица!
Мудрый взор ее, лаская,
Мухоморье облетает.
Незаметно ее стопы
Силой поят наши тропы.
Сны грибные оживляя,
В каждый кустик проникая.
Долго будем веселиться,
Прославляя мать Грибницу!
До утра не стихнут звуки,
Будут петь лесные духи.
Пойте все, грибные дети!
Подпоет шальной друг ветер.
Пусть летит волшебной птицей
Песня ввысь, встречать Грибницу!

Ну, братья лесные! – закончив петь, крикнула лиса. – А теперь все вместе!

И дружная компания, подхватив легкий мотив, запела эту песню теперь уже всем вместе. Им вторили голоса с другой поляны, которые, в свою очередь, тоже пели песни, прославляющие Грибницу.

Ночь была колдовской и пьянящей, несмотря на то, что ничего хмельного сегодня не пили. Пьянил голос Грибницы. Глубокий, зовущий, призывающий к миру, счастью и любви. Ее присутствие ощущалось так явственно, что от переизбытка чувств у Сыроежки на глазах выступили слезы. Этот лес, эти существа и огоньки – все было таким близким и родным, и маленькая гоблинша в который раз поняла, что ее грибной лес – самое лучшее место в мире. Как бы не манил ветер странствий, но такого тепла, как здесь, вряд ли где-нибудь она найдет. 

Она проникает в сердца и читает их, как открытые книги! – раздался рядом назидательный, но не заносчивый голос.

Сыроежка вздрогнула и, обернувшись, увидела стоящего рядом дедушку. И как он только успел оказаться здесь, ведь только-только она видела его сидящим на грибе? Старый гоблин улыбался, а теплые и мудрые глаза его отражали пестрые огоньки.

Ты говорил с ней, деда? – тихо спросила гоблинша.

Конечно. Она говорит со всеми. И с тобой.

Песня?

Не только. Она всегда и везде. Когда ты говоришь с лесом - ты говоришь с ней, когда ты говоришь с грибами – ты говоришь с ней. И даже когда ты говоришь со своим внутренним голосом, ты тоже говоришь с ней. Проси ее, о чем хочешь. Она исполнит любое твое желание, если оно исходит от самого сердца.

Сыроежка улыбнулась. Улыбка ее была загадочной. То желание, что билось в ее груди, действительно исходило от самого сердца. Из самой глубины естества. Желание, о котором она шепотом, как на исповеди, рассказывала лесу. И знала о нем только она и Грибница.

Ты ведь тоже готовила песню? – улыбнувшись, спросил дедушка.

О, да! Ее и сочинять особо не пришлось. В день Грибницы вдохновение льется радужным дождем!

И Сыроежка стала напевать строчки, пришедшие ей в голову совсем недавно:

Мерцает ночь, повисли огоньки
На ветках сказочного леса.
Тепло душе и мысли так легки…
Лечу сквозь лес, грибов принцесса.

Дальше хором пропели все остальные участники веселья:

Радуйся пой, грибной наш народ!
Радуйся славной Грибнице!
Тень у костра ведет хоровод
Смех озарил наши лица.

Сыроежка продолжала:

Навстречу мне мелодия спешит,
Объятая волшебной песней.
Из  сонных троп  наряд Грибницы сшит,
И каждый шаг все интересней.

И снова подхватил гул голосов:

Радуйся пой, грибной наш народ!
Радуйся славной Грибнице!
Тень у костра ведет хоровод
Пляшут на ветках зарницы.

Следующие строчки гоблинша пела уже приплясывая:

Мы – дети леса, эта ночь для нас
Замрет цветным  благословеньем.
С последней нотой улетит рассказ,
Подброшенный вверх вдохновеньем.

Припев запели так громко, так весело, что, наверное, его услышали даже на небе:

Радуйся пой, хмельной огонек!
Радуйся славной Грибнице!
Где явь, а где сон, нам невдомек
Стерлась меж ними граница.

Где явь, а где сон, нам невдомек
Стерлась меж ними граница...   -

Тихонько повторила про себя Сыроежка и хмыкнула. И ведь в самом деле. Явь ли это? А может, ей это только снится? Или может, это сон Грибницы?

И, то ли показалось гоблинше, то ли в самом деле, над грибом, где недавно сидел дедушка, появились огромные и прекрасные глаза цвета червонного золота. Сперва они казались строгими, но затем, взгляд их смягчился и стал ласковым, в них зажегся шальной огонек. Завороженная Сыроежка смотрела на них и вдруг, отчетливо увидела, как эти глаза подмигнули! Гоблинша только хмыкнула.

Ночь была удивительной…

Отредактировано Сыроежка (2011-08-22 14:58:51)

Праздничная ночь была в самом разгаре. Сыроежка и ее друзья наплясались до головокружения, наелись орехового супа, грибного пирога и напились охлажденного отвара из мухоморов и бледных поганок. Смех и песни сопровождали их повсюду. Серозуб опять расшалился, и его дружки, шутки ради,  забросили его на самую высокую ветку лесной яблони. Гоблин не растерялся, стал раскачиваться на ветке и песни горланить, корча такие смешные рожицы, что все угорали со смеху.

Потом настал черед всевозможным играм и конкурсам. Играли в составление песен. Кто-то один пел первую строчку на свой мотив, другой должен был быстро придумать свою строчку в рифму первой и пропеть на такой же мотив. Порою получалась такая белиберда, что участники и слушатели хватались за животики да давай смеяться до упаду! Устраивали также соревнования, кто первым влезет на дерево выше всех. Не обходилось и без падений, но это лишь добавляло смеху и азарта. Потом был конкурс, кто дольше продержится на катящейся бочке. Тут уж Серозуб вышел победителем, ибо с недавних пор бочки стали его родной стихией. Далее устроили конкурс, кто поймает блуждающего огонька. Это был один из самых сложных конкурсов, так как поймать сей неуловимый сверкающий шарик практически невозможно. Редко кому это удается. Вооружившись, кто сачками для бабочек, кто кружками, а кто и вовсе ничем, участники бросились ловить огоньков, а те, обрадованные возможностью порезвится и пошалить, с радостным писком скрылись за деревьями.

Сыроежка, участвовавшая во всех конкурсах и в этом тоже, безуспешно гонялась за сизым огоньком, пытаясь поймать его в ладошки. Вот-вот, казалось, добыча у нее в руках, огонек замер у кустика и словно  бы никого не видел. Но стоило гоблинше тихо-тихо подкрасться  к нему и протянуть руки, как коварный хитрец, звонко рассмеявшись, сизой вспышкой метнулся вперед, оставляя неудачливую Сыроежку досадливо кусать губы. Она еще немного побегала за ним, но вскоре оставила эту затею. Судя по разочарованным окрикам и цоканью языком, доносящимся то тут, то там, гоблинша поняла, что никому пока не удалось поймать хитрюгу.

Решив немного прогуляться, напевая песенку, Сыроежка шла по тропинке меж кустов ежевики. Так потихоньку она дошла до забавного местечка. Первое, что она заметила, это облака зеленого дыма, укрывавшие собою небольшую полянку, и поняла, что перед нею Укуренная Поляна. По рассказам, это было очень веселое и красочное местечко, и глаза Сыроежки любопытно блеснули, ведь ей еще не доводилось здесь бывать. Она знала, что дым образовывается от того, что на этой полянке курили мухоморовый порошок, смешанный с какими-то особыми травами, название которых Сыроежка не знала. Даже просто вдыхая этот дым, становилось очень весело, и гоблинша уже почувствовала, как в голове стелется сладкий туман, а губы сами собой разъезжаются в улыбку. Сквозь завесу зеленого дыма полянка пестрела совсем уж безумной расцветкой. Трава под ногами была светло-салатовой, вперемешку с малиновыми кустиками. Над нею возвышались огромные грибы, шляпки которых представляли собой нечто фантастическое: одна была в виде большущей земляники в желтую крапинку, другая - половинка лимона с красно-малиново-зелеными прожилками, третья - синий продолговатый цилиндр, какие обычно носят людские волшебниками… Еще одна шляпка походила на голову какого-то непонятного зверя – то ли кота, то ли кролика. Под всеми этими несусветными шляпками виднелись круглые глаза, затуманенные дымом, длинные носы, как у Ворчуна с Хитруном и шальные улыбочки. Вокруг этих диковинных грибов неторопливо раскачивались фиолетовые деревья, тоже балдея от дыма. На полянке находились гоблины, в основном, старики. Сидя под грибами, они курили длинные пеньковые трубки и блаженно вздыхали. Здесь тоже распевали какие-то песни, но они звучали, как бормотание и слов разобрать нельзя было. Также Сыроежка заметила разноцветных улиток, ползающих в траве медленнее обычного, и летающее над грибом не то насекомое, не то птицу – размером с сову, в пестром платьице, с тоненькими ножками, малиновыми крылышками, круглой головой, желтыми рожками и такого же цвета  длинным носом. На рожице этого летающего существа тоже расползлась широкая улыбка.

Такой веселой, красочной и чудесной была полянка, что Сыроежке не захотелось отсюда уходить. Глянув сквозь дым на небо, она и вовсе присвистнула: небо было фиолетовым, и пестрой подковой в нем завис зеленый месяц в красно-синюю крапинку.

Вот так дела! – хихикнув, подумала гоблинша, и вдруг увидела дедушку.

Она опять удивилась. Ведь он оставался там, где проводились конкурсы, выступая в роли одного из судей. Как он успевает так быстро перемещаться? Старый гоблин, с трубкой во рту, как у всех, сидел, возле чего-то, но Сыроежка из-за особо густого облачка дыма набежавшего прямо у нее перед глазами не смогла разглядеть, что это.

Сознание ее по-прежнему было шальным, туманным и сладким. Хихикая, она вприпрыжку побежала к дедушке. Когда она подобралась к нему ближе, то увидела, возле чего он сидел. Это был разноцветный маленький домик с малиновой трубой, из которой также валил зеленый дымок. Крыша домика была треугольной, продолговатой, увенчанной переливающимся радужным шариком. Сыроежка догадалась, что в домике готовили дурман-порошок.

О! Внуця! – распахнул свои большие фиолетовые глаза дедушка с таким изумлением, как будто видел ее впервые в жизни. – А ты что здесь делаешь?

Гуляю, дедушка! – отозвалась Сыроежка, не переставая хихикать.

А почему у тебя такие большие уши? – вдруг округлил глаза старый гоблин.

Где? – непроизвольно гоблинша пощупала свои уши, но тут же оставила их в покое и изумленно крякнула. – Деда, а деда! А чегой-то у тебя рога выросли? Да еще малиновые??

Где-то с минуту дед и внучка не отрываясь, пялились друг на друга, а потом не выдержали и ка-ак расхохотались. Это был безудержный хохот, рвущийся наружу безумным потоком. Оба повалились на траву и хохотали, хохотали, хохотали, пока совсем не надорвали животы, а из глаз потекли слезы…

Де-е-ед, а на розовом ветре можно летать? – Сыроежка присела рядом с дедушкой, прислонилась к его плечу и мечтательно глянула ввысь, где на фиолетовом небе одна за другой зажигались звезды – красные, зеленые, оранжевые…

Конечно можно! – откликнулся гоблин. – А на сизом кусте можно скакать!

Они было снова зашлись приступом смеха, но неожиданно дед посерьезнел.

Ладно, - слегка подтолкнул он Сыроежку. – Иди-ка, внучка, прогуляйся. Тебе нельзя здесь долго находиться.

Но почему? – запротестовала гоблинша. – Мне нравится здесь...

Тем не менее она уже стала ощущать странную тяжесть, давящую на мозг и легкий приступ тошноты, который грозился со временем усилиться. Дед заметил это и еще настойчивей заставил ее подняться.

Иди-иди! Здесь не место для такой маленькой гоблинши. Я провожу тебя!

И он встал, хотя тоже сделал это с трудом, взял шатающуюся внучку под руку и, несмотря на ее слабые протесты, решительно направился с ней к тропинке, выводящей с Укуренной Поляны. Вдруг, им дорогу преградил какой-то карлик с вращающимися разноцветными глазами и узловатыми пальцами, которые он растопырил, пытаясь задержать гоблинов.

С-с-стоять! – с трудом произнес он. – Я – л-л-лесной страж. П-приз…навайтесь! В-вы украл-ли в-восемь оранжжевых слон-нов с ос-слин-ными ушами??!!!

Иди, дружок, развлекайся, - мягко отодвинул его дед, а тот даже не воспротивился, бревном рухнув в траву носом вниз.

Он тотчас же забыл о двух гоблинах, которых только что пытался задержать, и стал предъявлять претензии уже к грибу с шляпкой-земляничкой, обвиняя его в том, что он съел синего медведя. Гриб выслушивал обвинения флегматично, даже не открывая полуприкрытых глаз. Похоже, он вообще не слышал говорливого собеседника.

А старый гоблин тем временем увел внучку с шальной поляны. Оказавшись вдали от зеленого дыма, гоблинша долго прокашливалась. Перед глазами ее плыли разноцветные круги.

Эх, ты, маленькая любопытная шалунья! – ласково пожурил ее дед. – Твоему юному организму еще тяжело выдержать такую дозу грибного дурмана. Как вернешься к празднующим, глотни отварчику мухоморового – полегчает. Пойдем, я отведу тебя к твоим братьям!

Они вдвоем шли по лесу, и, периодически поднимая голову вверх, в просвете меж деревьями Сыроежка отчетливо видела, как зеленый месяц в красно-синюю крапинку подмигивает ей…

Проводив Сыроежку, и убедившись, что она хорошо себя чувствует, старый гоблин возвращался на Укуренную Поляну. Он снова закурил трубку,  с наслаждением вдыхая зеленоватый дым.

Полянка встретила его привычными пестрыми красками, проступающими сквозь облака дыма, невнятным бормотанием курящих и смехом. "Лесной страж", хихикая и распевая во все горло какую-то песенку, теперь катался по траве в обнимку с грибом, которого недавно пытался арестовать. Старый гоблин усмехнулся. Он собрался было вернуться на свое местечко и продолжить блаженство, как вдруг заметил лежащую в кустах странную фигуру. Гоблин нахмурился и подошел туда. Его взору предстала стройная девушка, явно эльфийского происхождения, которая лежала, закрыв глаза и, похоже, была в обмороке от мухоморового дурмана. Или же она…

Выругавшись про себя, дед-шаман, наклонился к ней и провел пальцем по ее щеке. Он вздохнул с облегчением, когда понял, что она жива, просто в обмороке.

Тогда, не мешкая, гоблин подхватил девушку, закинул себе на плечо и второй раз за ночь поплелся обратно с полянки, бурча себе под нос, что никак не дадут ему отдохнуть.

Отнеся свою ношу подальше от опасного дыма, гоблин аккуратно положил ее на траву, стал шлепать по щекам и что-то нашептывать. Минуту спустя, эльфийка открыла глаза. Старый гоблин подождал немного, пока она окончательно придет в себя, после чего строго спросил:

Ну, рассказывай, кто ты такая! И как оказалась на Укуренной Поляне?

Отредактировано Сыроежка (2011-08-27 10:17:49)