На Руси его редко называли по имени, то есть домовым. Чаще – «он», «сам», «доброжил», «доброхот», «кормилец» или «дедушка-суседушка».

Как он выглядит, никто доподлинно не знает. Домовой очень осторожен и предпочитает не показываться на глаза людям.

Известно только, что он очень силен, лохмат, борода у него длинная, а руки – большие, с широкими ладонями, поросшие мягкими волосами. Домового можно чаще слышать, чем видеть. Он шумит, бродит ночами по дому, вздыхает, бормочет… Может плакать, если дому грозит беда. Или смеяться, если ожидается счастье.

Иногда может и сказать что-нибудь: голос у него, правда, не очень внятный – тихий и шелестящий, - но разобрать какие-то слова можно. Чаще всего говорят домовые по ночам, когда хотят что-нибудь предсказать хозяевам. Голос доносится из-под печки или из самого темного угла. И главное в таких случая – не испугаться. ИспугаешьсяИногда среди ночи домовой может навалиться сонному человек прямо на грудь всей тяжестью, так, что кажется – вот-вот задохнешься. Но до смерти домовой никогда не задушит. А проснувшись от тяжести в груди, следует спросить: «К худу или к добру?» Если к добру – домовой погладит ладошкой. Если к худу – стукнет, щипнет или за волосы дернет. Но может и прямо ответить.

Существует один способВ Пасхальную

Впрочем, люди разумные предпочитают не только не видеть, но даже не разговаривать с домовыми. Все-таки домовой – нечисть, и бытует мнение, что после разговора с ним можно онеметь или остаться заикой на всю жизнь.

Если домовой захочет, он и сам может перед человека предстать. Правда, чаще всего в облике самого же этого человека – будто зеркальное отражение, только темное и мохнатое… Не мудрено, что после такой встречи многие становятся заиками!

Но чаще всего домовой все-таки приносит пользу, а не вред. Он следит за хозяйством, может приглядеть за детьми, но особенно любит домашних животных: холит их, расчесывает шерсть, кормит, поит… Особенно любит домовой лошадей: бывает, целую ночь напролет оглаживает любимую лошадку, заплетает ей в косички хвост и гриву. Правда, если лошадь брыклива, домовой может обидеться на неё и «заездить» - так, что к утру лошадь будет измученная и вся в мыле. Не любит домовой кошек: случается, даже пинает их, бросает об пол.

Еще домовой охраняет дом от воров и от пожаров, может внезапно разбудить хозяина, если чужаками на двор проникли или где-нибудь уголек из печи выпал (в современных условиях – проводка затлела). Или сам, приняв облик хозяина и накинув его одежду, выходит во двор, чтобы воров отпугнуть.

Что еще следует знать о домовом?

Когда новый дом строили, всегда в подпол клали монетку, а то и четыре – по четырем углам сруба – для домового. Когда первый каравай в новой печи пекли, горбушку отрезали, солили и забрасывали под печь – для «дедушки-суседушки».

Если старый дом сгорел или иначе как разрушился, домового обязательно следовало в новый дом пригласить:Если же новый дом строился молодым хозяином, чтобы своей семьей отдельно от родных жить – тогда просили у домового кого-нибудь из деток и так же перевозили на лопате или в лапте. Если же дома на новом месте строился и не у кого деток-домовят попросить, тогда черному петуху голову отрубали посреди дома – считалось, это должно приманить какого-нибудь одинокого домового, скитающегося по миру в поисках хозяев.

У домового есть и жена – «доманя», и дети – «домовенки». Но их, в отличие от «самого», никогда не бывает не только видно, но даже и слышно.

Без людей домовой жить совершенно не может. Позабытый в заброшенной избе или на пепелище, лишившийся крова и хозяев домовой горько плачет, воет, кричит… На севере России было принято даже строить рядом с пепелищем маленький шалашик и класть в него кусочек хлеба – для домового. Без человеческого общества домовой лютеет – становится злым и агрессивным.

В старину строились в лесах маленькие домики – «зимовья», где охотники, отправляясь на промысел, могли заночевать. В таких домиках тоже селились домовые, но они были далеко не так милы, как те их родственники, которые с людьми под одним кровом изо дня в день живут. Полагалось испросить разрешения у домового, прежде чем в зимовье войти, да еще и от трапезы свой кусок уделить, чтобы задобрить домового. Если не сделаешь этого – обидится домовой и спать не даст: шуметь, стучать будет, вздыхать, а то и одеяло с сонного стащит или навалится да и придушит во сне… Не до смерти, конечно. Но все равно неприятно.

В наше время зимовья, быть может, только где-нибудь в тайге сохранились… Но приезжая летом на дачу или в деревенский дом, всю зиму простоявший запертым и холодным, стоит вспомнить про домового и угостить его кусочком хлеба с солью!

Домовой любит те семьи, где между людьми царят мир, любовь и согласие, где дом содержится в чистоте и о хозяйстве радеют. Таким людям он помогает по мере своих возможностей. Если же хозяева дома, где домовой поселился, часто ссорятся и шумят, если в доме беспорядок и хозяйство в упадке, таким домовой начинает вредить и вовсе доводит до разорения.
Домовой – полезное и милое существо, но всё-таки, как уже говорилось выше, считается нечистой силой. А потому и от него есть способы защиты. Если домовой разбушуется, следует окурить дом церковным ладаном или побрызгать святой водой. Священника для этого приглашать необязательно – была бы вода, в церкви освященная.

Ба́ба-Яга́ — персонаж славянской мифологии и фольклора (особенно волшебной сказки) славянских народов, старуха-чародейка, наделённая магической силой, ведунья, оборотень. По своим свойствам ближе всего к ведьме. Чаще всего — отрицательный персонаж.
В славянском фольклоре Баба-Яга обладает несколькими устойчивыми атрибутами: она умеет колдовать,летать в ступе,живёт в лесу,в избушке на курьих ножках, окружённой забором из человеческих костей с черепами.Баба Яга обладает способностью уменьшаться в размерах - таким образом она и перемещается в ступе. Она заманивает к себе добрых молодцев и маленьких детей и зажаривает их в печи (Баба-Яга занимается каннибализмом).Своих жертв она преследует в ступе, погоняя её пестом и заметая след помелом (метлой).Согласно крупнейшему специалисту в области теории и истории фольклора В. Я. Проппу, выделяются три вида Бабы-Яги: дарительница (она дарит герою сказочного коня либо волшебный предмет);похитительница детей;Баба-Яга-воительница, сражаясь с которой «не на жизнь, а на смерть», герой сказки переходит к иному уровню зрелости.При этом злобность и агрессивность Бабы-Яги не являются её доминантными чертами, но лишь проявлениями её иррациональной, не детерминированной натуры. Подобный герой есть в немецком фольклоре: фрау Холле или Берта.Двойственная (амбивалентная) природа Бабы-Яги в фольклоре связана, во-первых, с образом хозяйки леса, которую надо задобрить,во-вторых, с образом злобного существа, сажающего детей на лопату, чтобы зажарить.Этот образ Бабы-Яги связан с функцией жрицы, проводящей подростков через обряд инициации. Так во многих сказках Баба-яга хочет съесть героя, но либо накормив, напоив, отпускает его, давая с собой клубок или некие сокровенные познания, либо герой убегает сам.

Происхождение образа
В древности умерших хоронили в домовинах — домиках, расположенных над землей на очень высоких пнях с выглядывающими из-под земли корнями, похожими на куриные ноги. Домовины ставились таким образом, чтобы отверстие в них было обращено в противоположную от поселения сторону, к лесу. Люди верили, что мертвецы летают на гробах. Покойников хоронили ногами к выходу, и, если заглянуть в домовину, можно было увидеть только их ноги, — отсюда и произошло выражение «Баба-Яга костяная нога». Люди относились к умершим предкам с почтением и страхом, никогда не тревожили их по пустякам, боясь навлечь на себя беду, но в трудных ситуациях все же приходили просить помощи. Так, Баба-Яга — это умерший предок, мертвец, и ею часто пугали детей.
По другим сведениям, Баба-Яга у некоторых славянских племён — жрица, руководившая обрядом кремации мёртвых. Она закалывала жертвенный скот и наложниц, которых затем кидали в огонь.

Мифологический архетип Бабы-Яги
Женский образ Бабы-Яги связан с матриархальными представлениями об устройстве социального мира.Хозяйка леса, Баба-Яга, — результат антропоморфизма - наделение человеческими качествами животных, предметов, явлений, мифологических созданий.Существует и иная трактовка. Согласно ей, Баба-Яга — персонаж не исконно славянский, а заносной, привнесенный в русскую культуру солдатами из Сибири. Первым письменным источником о ней служат записи Джильса Флетчера (1588)«О государстве русском», в главе «О пермяках, самоедах и лопарях» :

Что касается до рассказа о Золотой Бабе или Яге-бабе, о которой случалось мне читать в некоторых описаниях этой страны, что она есть кумир в виде старухи, дающей на вопросы жреца прорицательные ответы об успехе предприятия или о будущем, то я убедился, что это простая басня".

Согласно этой позиции, имя Бабы-Яги связано с названием определённого предмета. В «Очерках Берёзового края» Н. Абрамова (СПб., 1857) есть подробное описание «яги», которая представляет собой одежду «наподобие халата с откладным, в четверть, воротником. Шьётся из тёмных неплюев, шерстью наружу… Такие же яги собираются из гагарьих шеек, перьями наружу… Ягушка — такая же яга, но с узким воротником, надеваемая женщинами в дороге» (аналогичное толкование в тобольском происхождении даёт и словарь В. И. Даля).Еще одна гипотеза происхождения имени Бабы-Яги. На языке Коми, слово яг означает бор, сосновый лес. Баба - это женщина (Нывбаба-молодая женщина). Баба яга можно читать как женщина из бора-леса или лесная женщина.Есть еще один персонаж коми сказок Ягморт (лесной человек).

Однако эта позиция противоречит данным современной научной этимологии, согласно которым имя Бабы-Яги никак не связано с тюркским названием одежды «яга», восходящим к јаɣа/jaka — воротник. По мнению Макса Фасмера, Яга имеет соответствия во многих индоевропейских языках со значениями «болезнь, досада, чахнуть, гневаться, раздражать, скорбить» и т. п., откуда вполне ясен первоначальный смысл названия Бабы-Яги.Образ Бабы-Яги связан с легендами о переходе героя в потусторонний мир (Тридевятое царство). В этих легендах Баба-Яга, стоящая на границе миров (костяная нога) служит проводником, позволяющим герою проникнуть в мир мёртвых, благодаря совершению определённых ритуалов.Ещё одним вариантом прототипа сказочной старухи можно считать и одетые в меховые одежды куклы-иттармы,которые устанавливаются ещё и в наши дни в культовых избушках на опорах.

С точки зрения сторонников славянского (классического) происхождения Бабы-Яги, немаловажным аспектом этого образа видится принадлежность её сразу к двум мирам — миру мёртвых и миру живых.Известный специалист в области мифологии А. Л. Баркова трактует в связи с этим происхождение названия курьих ног, на которых стоит изба знаменитого мифического персонажа: «Её избушка „на курьих ножках“ изображается стоящей то в чаще леса (центр иного мира), то на опушке, но тогда вход в неё — со стороны леса, то есть из мира смерти.Название „курьи ножки“ скорее всего произошло от „курных“, то есть окуренных дымом, столбов, на которых славяне ставили „избу смерти“ небольшой сруб с прахом покойника внутри (такой погребальный обряд существовал у древних славян ещё в VI—IX вв.).Баба-Яга внутри такой избушки представлялась как бы живым мертвецом — она неподвижно лежала и не видела пришедшего из мира живых человека (живые не видят мёртвых, мёртвые не видят живых). Она узнавала о его прибытии по запаху — „русским духом пахнет“ (запах живых неприятен мёртвым)». «Человек, встречающий на границе мира жизни и смерти избушку Бабы-Яги, продолжает автор, как правило, направляется в иной мир, чтобы освободить пленную царевну. Для этого он должен приобщиться к миру мёртвых. Обычно он просит Ягу накормить его, и она даёт ему пищу мёртвых.Есть и другой вариант — быть съеденным Ягой и таким образом оказаться в мире мёртвых. Пройдя испытания в избе Бабы-Яги, человек оказывается принадлежащим одновременно к обоим мирам, наделяется многими волшебными качествами, подчиняет себе разных обитателей мира мёртвых, одолевает населяющих его страшных чудовищ, отвоёвывает у них волшебную красавицу и становится царём».Благодаря текстам сказок можно реконструировать и обрядовый, сакральный смысл действий героя, попадающего к Бабе-Яге. В частности, В. Я. Пропп, исследовавший образ Бабы-Яги на основе массы этнографического и мифологического материала, обращает внимание на очень важную по его мнению деталь. После узнавания героя по запаху (Яга слепа)и выяснения его нужд, она обязательно топит баню и выпаривает героя, совершая таким образом ритуальное омовение. Затем кормит пришедшего, что тоже представляет собой обрядовое, «покойницкое», угощение, непозволительное живым, чтобы те случайно не проникли в мир мёртвых. А, «требуя еды, герой тем самым показывает, что он не боится этой пищи, что он имеет на неё право, что он „настоящий“. То есть пришелец через испытание едой доказывает Яге искренность своих побуждений и показывает, что он-то и есть действительный герой в отличие от лже-героя, самозванца-антагониста»Эта еда «отверзает уста умершего», считает Пропп, убеждённый в том, что сказку всегда предваряет миф. И, хотя герой вроде бы и не умер, он вынужден будет временно «умереть для живых», чтобы попасть в «тридесятое царство» (иной мир). Там, в «тридесятом царстве» (загробном мире), куда держит путь герой, его всегда поджидает немало опасностей, которые ему приходится предвидеть и преодолевать. «Еда, угощение непременно упоминаются не только при встрече с Ягой, но и со многими эквивалентными ей персонажами. …Даже сама избушка подогнана сказочником под эту функцию: она „пирогом подперта“, „блином крыта“, что в детских сказках Запада соответствует „пряничному домику“. Этот домик уже своим видом иногда выдает себя за дом еды».Ещё одним прототипом Бабы-Яги могли послужить ведуньи и знахарки, которые жили вдали от поселений в глубине леса.Там они собирали различные коренья и травы, сушили их и делали различные настойки, в случае необходимости помогали жителям деревень. Но отношение к ним было неоднозначным: многие считали их соратниками нечистой силы, так как живя в лесу они не могли не общаться с нечистой силой.Так как в основном это были нелюдимые женщины, но однозначного представления о них не было.М. Забылин пишет:
"Под этим именем почитали Славяне адскую богиню, изображаемую страшилищем в железной ступе, имеющей железный посох.Ей приносили кровавую жертву, думая что она питает ею двух своих внучек, которых ей приписывали и услаждается при этом, пролитием крови.Под влиянием христианства народ забывал своих главных богов, припоминая только второстепенных и особенно те мифы, которые имеют олицетворенные явления и силы естества, или символы житейских потребностей. Таким образом баба-яга из злой адской богини превратилась в злую старуху колдунью, подчас людоедку, которая живёт, всегда, где нибудь в лесу, уединенно, в избушке на курьих ножках. … Вообще, о бабе-яге остались следы только в народных сказках, и её миф сливается с мифом ведьм."

Апология Бабы-Яги

Неразрешимая для Вл. Проппа загадка многогранной личности Бабы-Яги (как соединить в одном существе «три формы», то есть функции дарительницы, воительницы и похитительницы) разрешается, если мы проследим, каким образом эти «грани» её характера проявляются и взаимодействуют друг с другом.В монографии «Наследие Бабы-Яги» Анна Наталия Малаховская пишет о том, что в тех случаях, когда одна из этих форм становится доминирующей и проявляется как функция Бабы-Яги, две остальные не исчезают вполне, а присутствуют в сказочном повествовании как бы в тени, в роли рецессивных признаков. Роль рецессивных признаков исполняют такие параметры повествования, как путь к дому Бабы Яги, внешность её дома, внешность её самой, её характер и то, как она обращается со своими гостями.Если бы сказочное повествование развивалось по законам логики, то путь к дому Бабы-Яги в тех случаях, когда она является в роли дарительницы (Малаховская отождествляет эту роль с функцией богини любви и плодородия) был бы подобен райскому саду, её дом был бы похож на домик-пряник, а её внешность не была бы пугающей.Путь к её дому в тех случаях, когда она исполняет роль похитительницы (отождествлённой с функцией богини смерти), должен был бы быть соответственно трудным и полным преград.Но на самом деле в сказках всё наоборот.

Так, например, в сказочном сюжете «Гуси-лебеди», где сама Баба-Яга выступает в роли похитительницы (богини смерти),на пути к её дому героиня сказки встречает существа, место которым в райском саду: это яблоня, печка с хлебом и молочная река с кисельными берегами (уже само это выражение явно свидетельствует о принадлежности этой реки к волшебной стране изобилия, к той стране фей, о которой часто сообщается в фольклоре кельтских стран).Эти три существа берут на себя роль испытателя-избавителя от беды, они испытывают героиню и спасают её от беды, когда она соглашается принять причастие (вторая ступень обряда инициации) – то есть исполняют сразу две функции: богини-испытательницы и богини любви и плодородия. В других сюжетах, где Баба-Яга играет подобную роль, рудименты этого райского изобилия воплощаются в подробностях архитектуры её дома (дом бывает подперт пирогом, с крышей из блина или домик-пряник). В сказках, где Баба-Яга выступает в роли дарительницы (избавительницы от беды, богини любви и плодородия),путь к её дому, наоборот, является суровым испытанием (зачастую в железных сапогах, с каменным хлебом – функция богини-испытательницы), а её внешность говорит о том, что она сама – богиня смерти. В тех случаях, когда она ведёт себя как воительница и выступает в роли богини-испытательницы,берущей на себя проведение обряда инициации, признаки богини смерти воплощаются в том, как выглядит сам её дом и его окружение: лишь в этих случаях вокруг её дома видим черепа на заборе, а вход в дом – это рот с острыми зубами: очевидно, что «есть» вступающих под её кров собирается не она сама, а её дом, в согласии с требованиями обряда инициации, как он описывается у Проппа.В то же время внутри этого страшного снаружи сооружения героиня сказки обнаруживает «изобилие во всём» (признак дарительницы или богини любви и плодородия – из сказки «Василиса Прекрасная»).Лишь в этих сказках Баба-Яга летает (в ступе над лесом или облетает вокруг света на волшебной кобылице) – как и полагается воительнице, которую западные исследовательницы матриархальных религий относят к воздушной сфере и называют богиней небесного царства.Поэтому Бабу-Ягу, в отличие от распавшихся на отдельные ипостаси богинь древней Греции, можно с полным правом назвать первой троицей, единой в трёх лицах.

То, что в русских сказках помощь попавшим в беду оказывает не красавица-фея, а страшная на вид старая женщина, оказало неоценимое влияние и на русскую литературу (особенно на амбивалентность героев и героинь у Достоевского), и на российский менталитет в целом. Дихотомия западно-европейского сознания, связанная с продолжавшейся пять веков охотой на так называемых «ведьм», в российском менталитете не играет такой центральной роли.

Какова же Баба-Яга как Богиня? В отличие от Бога-Отца, все качества которого доведены до абсолюта, она могучая, но не всемогущая, мудрая, но не всезнающая. Поэтому попавший в беду могут обращаться к ней за помощью с чистой совестью, не подозревая её в том, что она сама явилась источником его страданий (в отличие от, например, библейского Иова). Таким образом, проблема теодицеи (оправдания Бога) отпадает. И её помощь действительно срабатывает. Но в каких случаях она оказывает помощь? Опять-таки в отличие от Бога-Отца в 72% сказочных сюжетов она помогает вернуть утраченную любовь (в Новом Завете к Богу по такому поводу ни разу не обращаются).

Волхвы - в славянской мифологии - «Старые старики, сивые бороды и волхвиты на улицу выходили» (Смол.); «Этот рыжот мужик ведь волхит, страшной волхв» (Перм.); «Затмение бывает оттого, что какой-то волхид снимает Луну с неба и ворожит» (Томск.)', «Старуха-та эта, бают, волхитка; присучить ли кого или порчу посадить, чтобы человек икал, уж на это у ее дело е» (Перм.) «Волхвы у нас есть: Паланея, бабка Маша. Могут отнять у коров молоко» (Новг.),
По В. Далю: «Волхв, волх (стар.) — мудрец, звездочет, астролог: «Волховать, волошить» — «волшебничать, волшебствовать, колдовать, чаровать, кудесить, знахарить, гадать, ворожить, ведьмовать, заговаривать, напускать, шептать» .
По определению В. Н.Татищева, волхв «иногда то самое значит, что ныне философ или мудрец»; кроме того, разумеется какие-либо действа или провещания через Дьявола произносят, о каковых яко в Библии, тако в светских историях довольно прикладов находится». Ворожба, считает В.Н.Татищев, «есть простая или глупая, другая злостная и паче безумная, но обоих начало суеверство» .
Волхв ~ кудесник, обладающий многообразными знаниями и способностями: он знает прошлое и будущее, властен над стихиями («снимает» Луну), «портит», насылает несчастья и болезни или, напротив, оберегает, избавляет от порчи и колдовства. Приблизительно так же характеризуется и волхитка.
В заговорах волхв, волхвица — обычно источники опасного влияния и
перечисляются среди тех наделяемых сверхъестественными способностями людей, от которых «ограждаются.

Волхвы

Из Восточной Сибири сообщали, что накануне Крещения, оберегая скот от волхитки, крестьяне писали мелом «кресты» на дверях скотских дворов. «В Великий четверг крестьяне запирают свой скот и тщательно берегут его от волхидов. Несмотря на эти предосторожности, последние все-таки часто, будучи невидимы, успевают остричь лоб у овцы или подоить чужую корову, отчего скотина портится» (Енис.) «Волхвы приходят на Чистый четверг, на Егорий, на Ивана, на Пасху» (Новг.); «Волхида, то есть человека, умеющего наговаривать, знают далеко в окрестности и часто приезжают к нему по делу из дальних местностей. Обыкновенно волхидов недолюбливают и побаиваются, но
Волхв — одно из древнейших названий кудесника, «сильного» ведуна. Напомним, что, согласно Святому Писанию, волхвы приносят дары младенцу Христу; в то же время Симон-волхв ~ антитеза Спасителю. В летописи волхв — провидец, предсказывающий гибель князю Олегу: «Под 912 годом летописец рассказывает о чудесной смерти Олега по предсказание волхва и замечает: „се же есть дивно, яко от волхования сбывается чародейство"» .
Наделяемые многообразными способностями волхвы, кудесники (возможно, своеобразные жрецы языческих божеств, хранители тайных знаний, гадатели) были «колдунами особого ранга», влиявшими на государственный и общинный быт. «Волхвы в особенности обладали тайнами воды, так же как и растительности. По суеверию народному, они чародействовали не только над водой, но в реках. Грамотные предки наши даже в XVII в. рассказывали с полной верой -- старую легенду, как будто бы старший сын мифического Словена назывался Волхом, чародействовал в р. Волхове, и залегал водный путь тем, вторые ему не поклонялись. Далее, волхвы могли приводить в движение воздух, давать волшебное, чародейское направление ветрам, ведунством своим
по ветру лихо насылали...» . В некоторых случаях как волхвы воспринимались и князья. Так, считали. что князя Всеслава Полоцкого мать «родила от волхвования» и волхва навязали ему на голову науз (волшебный узел), наделив князя сверхъестественными способностями (к оборотничеству и т.п.) .
Образ князя-волхва, предводителя дружины, всесильного колдуна, оборотня нашел отражение в былинах. В былине о Вольге (Волхе) Всеславьевиче он. воин, богатырь, оборачивается то щукой, то волком, то птицей.
То не пахарь землю пашет,
Ворон клочья неба в тучи вяжет
В древнем Полоцке звонят колокола
Там давно о князе водится молва

На небе волчья тень,
Заканчивай свой день
Дружину сторонясь,
Колдун и оборотень князь.

Лик Луны ползёт на юг с востока
на врагов готовит он охоту
Полночь близко - грозовеют небеса
Князь готов из яви править чудеса

Страшны врагов клинки,
Не взять их по людски
И Волком обротясь,
Дружину в бой ведёт смеясь.

Грозен княже,
Зверь - не человече
Коли сразу не убьёт, -
так изувечит.

Вражья свора тьмою стала у реки
Пригодятся Волку когти и клыки

Птицы в рощи, рыбы на глубины,
опустели в ужасе равнины

Смерти стоны да кровавая трава
А дружина-стая княжия жива

Завидно зверем быть
Вино победы пить
Он выполнил свой долг
Но от чего так мрачен Волк?

Убиты псы
Но с горечью слезы
Победа та сплелась
Княжны молитву слышит князь

Не расти колосьям вровень
Камень по степи вороний
Рассекая телом темень
Воины, храбрые как звери
Засуши им раны, Ветер,
Уведи их, брат, от смерти
По мосту калинову не води Вода его,
А верни любимого - мужа невредимого.
Солнце! Наш Отец священный, князя вынь из шкуры тленной,
Пусть вернётся к отчим стенам человеком неизменным!
Возьми в свои лучи вражьи стрелы да мечи, рыки да оскалы,
Ноченьки кровавы оберни забавой, словно не бывало!
Так поклялся мне вчерась перед боем вещий князь,
Что не будет волком князь

Домы ждут сыны твои волчата
Колдовство ночное мною снято
Возвращайся с красным солнцем сокол мой
Обернись из зверя,торопись домой

Заря встает в ночи
И страшный зверь кричит
Не обманул княжну
Последний бой,кончай войну

Заря в ночи
Дружине он кричит
К жене иду винясь
Кончай войну не волк я - князь.
Я снова князь
(Пелагея.Оборотень-князь)
Волхвы, кудесники еще длительное время после принятия христианства имели влияние на народ. В XI—XII вв. на Руси вспыхивали восстания под предводительством волхвов, в том числе вызванные теми или иными стихийными бедствиями, причины которых, по убеждению народа, могли прозреть и устранить волхвы.
Под 1024 г. в летописи рассказывается о появлении во время голода волхвов в Суздале «по дьяволю наущенью и беснованыо», которые избивали стариков, державших, по их словам, урожай. Князь Ярослав казнил их, говоря, что Бог за грехи наводит бедствия, «а человек не весть ничтоже». Под 4071 г» содержится целый ряд рассказов о волхвах. «Волхв прельщен бесам, пришел в Киев, пророчествуя, что Днепр потечет вверх, а Русь поменяется местами с Грецией» Невегласы (невежды. — М. В.) послушали его, а верные смеялись:
„Бес тобою играет на пагубу тебе". И, действительно, в одну ночь он пропал без вести...» По Уставу святого Владимира церковь преследовала всякие виды волшебства, «хотя и не смертною казиию; иногда, впрочем, она даже брала их (волхвов. — М. В.) под свою защиту (Серапион Владимирский). Их более преследовала светская власть за совершение уголовных дел и за возмущение народа» . Постепенно роль «волхвов и кудесников» становится менее значимой (все более сосредоточиваясь в сфере частной жизни), однако историко-литературные памятники продолжают упоминать о волхвах вплоть до XVIII в.
В 1689 г. в Приказе Розыскных дел допрашивался «волхв Дорофейка», который показал, что стольник Андрей Безобразов просил его «напустить по ветру на великих государей, чтоб они были к нему добры». «Волхв Дорофейка объявился нижегородским посадским, ремеслом коновал и рудомет, умеющий бобами ворожить, и на руку людей смотреть, и внутренние болезни у взрослых и у младенцев узнавать, и лечить шептами, — и показал, что-де его научил этому ремеслу нижегородский коновал Федор Бобылев. О найденных же в его сумках бобах, травах и росном ладане Дорофейка показал, что бобами он разводит и угадывает, а ладаном оберегает на свадьбах женихов и невест от лихих людей — от ведунов; а траву богородицкую дает пить людям от сердечной болезни, без шептов; а рвет-де тое траву летом в Рождество Иоанна Предтечи с шептами: „К чему ты, трава, годна, к тому будь и годна"... При этом Дорофей добавил: „Он жеде и зубную болезнь лечит, и щепоту и ломоту уговаривает и руду (кровь) заговаривает". Сознавшись под пыткой, что он царя Петра Алексеевича видел и стихи „о назначении тоски по Андрее Безобразове по ветру пустил" волхв (вместе со стольником) был казнен» . Нельзя не заметить, что «волхв Дорофейка» в этом «государственно важном деле» характеризуется в общем-то так же, как колдун деревенских поверий XIX—XX вв. «Стихии же представляют собою заговор.
Название «волхв» было усвоено, сохранено и некоторыми раскольничьими сектами: родоначальников людей Божиих, Данилу Филиппова и Селиванова, зарод «положительно признавал „великими волхвами"». Появление «великих волхвов» сопровождают стихийные бедствия и потрясения. Они наделяются Голдовскими способностями» даром пророчества и провидения; они не только посредники между Богом и людьми, но и воплощение Бога на Земле — в облике великих волхвов проглядывают черты наделяемых особым могуществом и влиянием волхвов-кудесников Древней Руси: «антропоморфическая апотеоза людей, особенно вещих, каковы волхвы и богатыри, весьма обыкновенна как в славянской, так в особенности в финской и даже отчасти в татарской мифологии. По языческому верованию восточных славян, веривших в оборотней всякого рода, всякий великий волхв мог „сесть в боги", и невегласи, т. е. невежды с злоной верой баснословили даже в XVII в. будто старший сын мифического Словена сел в боги...» .
Волхв — название кудесника, употребляемое в летописях, в книжной, письменной речи, является также народным, распространенным во многих районах России. В то же время это название сохраняет оттенок некоторой торжественности, загадочности, связывается с особыми, «книжными» способами колдовства, с «волхованием по книгам волховным», с колдовскими «словами-волховами»: «Как на то была старушка догадлива, /А хватала свою книгу волховную. /А смотрела, волховала в книге волховной» (ПЕЧ.). Волхв, волховит обозначает «сильного», овеянного ореолом летописной таинственности колдуна я часто звучит не в обыденной, а в ритуализованной, оформленной по определенным правилам речи — в приговорах, заговорах, а также в былинах.

Мольфары
В сердце древних Карпат, на Гуцульшине, по заверениям местных, живут самые настоящие ворожеи и колдуны, на чью магическую помощь может рассчитывать каждый.
Ворожка Настя
Село Яблуныця расположено на юге Украинских Карпат и разбросано по склонам окрестных гор в радиусе нескольких километров. Прогулка по селу - непростая задача для горожанина, привыкшего к ровному асфальту и личному, а также общественному транспорту. Потому что, например, к деревенской ворожке (так называют целительницу жители села), хата которой стоит чуть ли не на самой вершине горы, добраться можно только на лошади или на своих двоих. Лошади у меня не было, так что пришлось использовать собственные ноги наряду со знанием местного диалекта.
Ворожек оказалось две. Мать и дочь. И обе Насти. Старшая, уже весьма пожилая женщина, наотрез отказалась со мной разговаривать "на профессиональные темы", сославшись на Петров пост: "Ступайте к моей дочери. Она там, внизу. Идите по тропинке: как через третий плетень переберетесь, будет ее хата. Я ее предупрежу". - "По телефону ?" - осведомился я. Старуха только усмехнулась краем рта и ничего не ответила.
Не знаю уж, как именно старшая ворожка предупредила младшую, но вторая Настя поговорить с корреспондентом из Москвы согласилась. И даже, несмотря на пост, провела надо мной целебно-гадательный ритуал при помощи расплавленного пчелиного воска, воды из горного родника и специального заговора, предварительно убедившись, что я крещен. Настя что-то быстро шептала за моей спиной, так что удалось разобрать немногое: что заговаривают меня от болезней позвоночника и мозга, а еще... от роковой встречи с мотоциклом. Ну и общего здоровья организму желают. Затем ворожка вылила в воду расплавленный воск и, глядя на весьма странную фигурку, в которую воск превратился, поведала многое из того, что было известно лишь мне и моим близким. И не только о тех или иных (слава богу, не страшных) хворях, приобретенных на жизненном пути, но и о самом жизненном пути тоже.
Мы сидим за дощатым столом во дворе Настиной хаты. Вокруг - волшебной красоты покрытые лесом горы. Ворожка рассказывает о целебной силе воды, взятой из девяти карпатских источников, о своей матери, которая научилась целительству от своей старшей сестры (а та - от матери), о лечебных свойствах горных трав и цветов. Она говорит, что "работает" ворожкой десять лет и лечит не все болезни, а только некоторые. "Я не самая сильная, - честно признается Настя, - есть гораздо сильнее. Мама меня научила, потому что мне этого очень хотелось и я чувствовала в себе маленькую, но - силу. Дочери мои ? Рано им еще. Молодые совсем. Вот вырастут - поймут, надо им учиться или нет".
И сглаз Настя снимает, конечно, и порчу - куда ж без подобных умений сельской карпатской ворожке ! Пока мы беседуем, за плетнем образуется небольшая очередь из тех, кто приехал к Насте за помощью. Они скромно, почтительно и тихо ждут, пока "пани Настя" закончит свои дела, даже не пытаясь приблизиться к дому. Впрочем, наша беседа подошла к концу. На прощание ворожка из Яблуныци приглашает меня приезжать в гости в любое время и лукаво замечает, что Карпаты и сами, без ее участия, способны даровать новые силы и здоровье. Главное, чтобы человек этого по-настоящему захотел.
Останавливающий грозу

Мольфари

Спроси любого жителя Украинских Карпат и Закарпатья, и он скажет, что окрестности его села - самые красивые. Но тем не менее все признают, что сердце Карпат, где до сих пор дремлет их волшебная и древняя сила, - это Верховина. Там гулял когда-то со своими опрышками знаменитый "карпатский Робин Гуд" - Олекса Довбуш, там течет хрустально чистый и мощный Черный Черемош, там, в селе Верхний Ясенив, по сю пору живет Михайло Нечай - последний карпатский мольфар.
Мольфарами в Карпатах называют тех, кто по своим необычным, магическим возможностям значительно превосходит и ворожек и колдунов (на местном диалекте - "чаклунив"). Мольфар происходит от "мольфа", что означает "завороженный, волшебный предмет". На русский язык "мольфар" можно перевести как "волшебник". "Маг" - слово английского происхождения и в данном случае не очень подходит.
Михайло Михайлович - прямой потомок знаменитого на Украине брацлавского казачьего полковника Данилы Нечая, ближайшего сподвижника Богдана Хмельницкого. Данила Нечай пал смертью храбрых в бою с польской шляхтой, а народ сложил легенды и песни не только о его героизме и любви к Родине, но и о его магических способностях. Потомок знаменитого казака-чародея Михайло Нечай к воинской славе предка не приобщился, но таланты в области магического искусства исцеления и управления стихиями унаследовал в полной мере. Унаследовал и всемерно развил.
Мольфару Нечаю 75 год. Держится прямо, бодро и молодцевато. Физически ощущаешь, как от этого человека исходит неведомая энергия, свойственная молодым и здоровым, полным сил людям. Можно было бы, наверное, и усомниться в его рассказах, но небольшое "параллельное расследование" подтвердило: волшебник не лукавит и действительно умеет, например, отводить от посевов град. То есть управлять погодой, что охотно подтверждают его односельчане - те, кто много лет живет с ним бок о бок. У Михайлы Нечая имеется специальный "градовой" нож. На вид - совсем обычный. Но именно с его помощью мольфар заговаривает грозу, по просьбе жителей отгоняет от села град и ураган. "Сам я ничего не делаю, - рассказывает волшебник. - Я только уговариваю. Уговариваю духов природы помочь тому или другому человеку и совершить то или иное действие".
Нечай утверждает, что без искры таланта никто не может стать мольфаром, как бы этого ни хотел. И без генетической предрасположенности тоже. Именно поэтому он крайне скептически относится к городским "колдунам" и "магам", прошедшим обучение в различных "школах и академиях магического искусства".
"Нужно очень любить людей и природу, - говорит Михайло Михайлович, - и посвятить искусству управления духовными силами, как своими, так и стихийными, всего себя без остатка. И ни в коем случае не думать, что ты можешь на этом хоть как-то обогатиться. Мысли о деньгах - гибель для белого мольфара". - "А есть мольфары черные ?" - интересуюсь я. "А как же. Есть. В Карпатах, правда, уже нет. Повывелись. Но здесь и белых-то, кроме меня, не осталось. А вот в других местах - живут и действуют. Земля большая, и мольфару на ней всегда найдется место. Особенно черному". Я не стал расспрашивать пана Нечая, чем занимаются черные мольфары, ибо к тому времени уже знал ответ на этот вопрос, о чем расскажу ниже.

"И не только черные мольфары, - продолжал Михайло Михайлыч. - Вампиры, оборотни, ведьмы... Все они существуют, не думайте, что это сказки. А белые мольфары... Мы лечим травами и заговорами, отводим грозу, направляем человека на правильный путь, изгоняем нечистый дух. Не только христианским священникам это под силу. Я - наполовину язычник, наполовину православный христианин, в равной степени поклоняюсь и Солнцу, и Христу. А раз в год на 12 суток ухожу в далекую карпатскую пещеру. И словно умираю, чтобы потом снова возродиться очищенным от зла и черноты, которые накопились за год".
Много о чем рассказал мне Михайло Михайлович Нечай. И о том, что когда-то у человека было шестое чувство и особый орган - третий глаз, но потом за грехи Бог лишил людей этого дара, оставив лишь один инструмент интуитивного познания - сны. И что дьявол любит хаос, а ведьмами и оборотнями не только становятся, но и рождаются. И что раньше на земле жили великаны и были они двуполыми существами. И что специально заговоренного человека, действительно, не возьмут ни нож, ни пуля...
"А почему вы никому не передаете свое искусство, пан Нечай ? - спросил я напоследок. - Вам много лет. Не дай бог, что случится, а преемника - нет". - "Я очень хочу, - ответил он. - Но пока не знаю кому. Ко мне приходят сотни и тысячи людей, но ни в одном я не увидел еще ученика. Нужен человек, для которого служение людям - все, а деньги и слава - ничто. Но таких в нашем мире почти не бывает". И я, увы, был вынужден с ним согласиться.
Когда, окончив беседу и попрощавшись, я вышел из хаты, то заметил, что во дворе, так же, как у ворожки Насти, скопилось изрядно народу, ожидающего приема. "Слава Иисусу !" - поздоровались со мной совершенно незнакомые люди (ибо на Верховине так принято приветствовать всех братьев и сестер по вере). "Во веки веков слава !" - совершенно искренне ответил я

Näcken (Некан)
Это водяной дух особой популярностью не пользуется. Родом он из Скандинавии, а точнее из Швеции. Имён у него много: некан, некер, накки, нек, - и легенды о нём ходят разные. 

Как правило, некан предстаёт в виде красивого обнажённого мужчины играющего на скрипке возле водопадов, на берегах озёр или рек. Своей музыкой он заманивает неосторожных женщин и детей, а после их топит. Однако в некоторых легендах некана описывают как существо безвредное, попросту собирающее благодарных слушателей, восхищающихся его зачарованной музыкой тёмными ночами.
Часто говорится, что играет некан вовсе не на скрипке, а на арфе, а то и на флейте. Считается, что если найти к нему правильный подход, то он может не утопить, а обучить человека игре на музыкальном инструменте, да так, что «водопады замрут, а деревья примутся танцевать, очарованные музыкой». Для этого накену следует принести подношение. Здесь мнения расходятся: кто-то говорит, что надо угостить его тремя капельками крови, кто-то предлагает налить ему водки (brännvin) а кто-то и вовсе советует подарить духу чёрное животное. Ну а лучше, конечно, всего и сразу…так, на всякий случай.
Говорится так же, что там, где накен закричит, позже непременно кто-нибудь утонет. В общем, дух он весьма и весьма мрачный.
В более позднем фольклоре романтичные люди оромантизировали всё,   в том числе и накена. Его представляли одиноким существом, поющем и играющем печальные мелодии о своей горестной судьбе. Вот, к примеру, стихотворение шведского поэта Erik Johan Stagnelius рассказывает о том, как к накену пришёл маленький мальчик, и принялся его жалеть, спросив отчего тот играет и уносит ли это его боль. В общем-то особого милосердия ребёнок не проявил, отметив, что хоть накен и может заставить леса ожить и пуститься в пляс, но сыном Божьим ему никогда не стать, и никогда не предстанет его взору райский сад и парящие в небесах ангелы. От того бедный дух впал в тоску и забросил игру на скрипке, а мальчика оставил в живых.
В Швеции есть лес, называемый Тивиден. В настоящее время это национальный парк, но в прошлом считался местом опасным, убежищем разбойников. Лес этот так же знаменит удивительными водяными лилиями красного цвета.

Легенда говорит, что некогда возле одного из озёр этого леса жил бедный рыбак, и была у него красавица дочь. Озеро было небольшим, рыбы в нём было мало и рыбаку трудно было прокормить свою семью. Однажды он повстречал Накена, который предложил ему постоянный хороший улов взамен на его красавицу дочь. Рыбак согласился, не помирать же всей семье с голоду. И когда девушке исполнилось 18 она спустилась к берегу на встречу с Накеном. Тот, обрадовавшись,  предложил ей отправиться вместе с ним в его подводный дом. Но девушка выхватила нож, сказала, что живой он её не получит, и воткнула острое лезвие прямиком в своё сердце. Мёртвой, она упала в озеро, а кровь её окрасила лилии в алый цвет.

Баба-Яга — персонаж славянской мифологии и фольклора (особенно волшебной сказки) славянских народов, старуха-чародейка, наделённая магической силой, ведунья, оборотень.
По своим свойствам ближе всего к ведьме. В славянском фольклоре Баба-Яга умеет колдовать, летать в ступе, живёт в лесу, в избушке на курьих ножках, окружённой забором из человеческих костей с черепами.
Баба Яга обладает способностью уменьшаться в размерах — таким образом она и перемещается в ступе.
Она заманивает к себе добрых молодцев и маленьких детей и зажаривает их в печи (Баба-яга занимается каннибализмом).
Своих жертв она преследует в ступе, погоняя её пестом и заметая след помелом (метлой).Баба-Яга-дарительница

(она дарит герою сказочного коня либо волшебный предмет)

Баба-Яга-воительница,

сражаясь с которой «не на жизнь, а на смерть», герой сказки переходит к иному уровню зрелости.

При этом злобность и агрессивность Бабы-Яги не являются её доминантными чертами, но лишь проявлениями её иррациональной, не детерминированной натуры.
Двойственная природа Бабы-Яги связана, во-первых, с образом хозяйки леса,

которую надо задобрить, во-вторых, с образом злобного существа, сажающего детей на лопату, чтобы зажарить.
Этот образ Бабы-Яги связан с функцией жрицы, проводящей подростков через обряд инициации.
Так во многих сказках Баба-яга хочет съесть героя, но либо накормив, напоив, отпускает его, давая с собой клубок или некие сокровенные познания, либо герой убегает сам.

По другим сведениям, Баба-Яга у некоторых славянских племён — жрица, руководившая обрядом кремации мёртвых.
Существует и иная трактовка. Согласно ей, Баба-Яга — персонаж не исконно славянский, а заносной, привнесенный в русскую культуру.
Первым письменным источником о ней служат записи Джильса Флетчера (1588) «О государстве русском», в главе «О пермяках, самоедах и лопарях» :
Пройдя испытания в избе Бабы-Яги, человек оказывается принадлежащим одновременно к обоим мирам, наделяется многими волшебными качествами, подчиняет себе разных обитателей мира мёртвых, одолевает населяющих его страшных чудовищ, отвоёвывает у них волшебную красавицу и становится царём».

В Индии обращение Баба производное от слова Бабаджи (Святой) так называют отшельников, отрёкшихся от мира и переводится с санскрита как Отец.
То есть ,тот кто отрёкся от семьи и стал отцом для всех живых существ.
Яга или Ягья (санскр. यज्ञ ) — обряд жертвоприношения , который берёт своё начало в практиках Ведической культуры.
Ягья обычно совершается для удовлетворения девов (Полубогов) или для исполнения определённых желаний .
Самым важным элементом Ягьи является жертвенный огонь (Бог огня Агни), куда предлагаются различные подношения, которые через посредство Агни уходят к девам (Полубогам).
Считается, что Агни выступает как свидетель и посредник между миром людей и Полубогов.
Ведун или вещун — (в славянской мифологии) человек, одаренный сверхъестественной мудростью.

Происходит от слова «Ведать».
Ведавит на санскрите обозначение того кто знает Веды.
В русском языке Ведать и Знать синонимы.
В славянской мифологии ведуны — синонимы слов ведьмак, ведьма, маг.
Активные ведуны практикуют волшбу (магию) и являются волхвами.

Волхвы́ (древнерусск. «кудесники», «волшебники», «гадатели») — мудрецы, или маги (санскр. — mah, клинописное — magush, латинское — magis, русское — жрец), пользовавшиеся большим влиянием в древности. Мудрость и сила их заключалась в приписываемых им знаниях различных тайн, недоступных обыкновенным людям. Всякого рода гадатели, волшебники, маги, прорицатели были известны практически во всех культурах
Волхвы — особый класс людей, пользовавшийся большим влиянием в древности. Это были «мудрецы» или так называемые маги, мудрость и сила которых заключалась в знании ими тайн, недоступных обыкновенным людям. В зависимости от степени культурного развития народа, его Волхвы или мудрецы могли представлять собою разные степени «мудрости» — от простого знахарства до действительно научного знания. Волхвы или маги являются в качестве особого класса у мидян и персов — по свидетельству Геродота, они составляли одно из шести племён древних мидян, быть может, сосредоточивавшее в своих руках все религиозные функции.
Магия или волхвование было одной из важнейших отраслей знания в древней Ассиро-Вавилонии. Тамошние маги существенно отличались от жрецов; жертву богам, например, приносят жрецы, а изъясняют сны, предсказывают будущее Волхвы, маги, мудрецы. У них был свой глава или начальник, так называемый раб-маг который, как и другие высшие чины, носившие соответствующие же титулы (раб-сарис, раб-сак), был одним из ближайших соратников вавилонского царя (Иерем. XXXIX, 3 и 13).

Сами Волхвы разделялись на несколько разрядов, из которых каждый имел свою особую специальность и носил соответствующее название. К одному разряду относилось составление писаных заговоров или талисманов, прикладывавшихся к телу больных людей или к дверям домов, поражённых каким-нибудь большим несчастием.

Волхвы, занимавшиеся этим, назывались хертуммимами, в собственном смысле магами. Другой класс мудрецов (ашшафимы или мекашафимы) имел своей специальностью чтение заклинаний; третий класс (газеримы) вёл запись различных физических и астрономических явлений, которые служили для них основой предсказания будущих событий. Особенно важное значение имели газеримы или звездочёты.

Ассиро-вавилонские Волхвы были самыми знаменитыми в древности, так что их общее название халдеи сделалось впоследствии у других народов синонимом магов.
У египтян также были мудрецы или волхвы; их волхвование весьма близко напоминает собою подобную же мудрость халдеев. Они также отличались знанием тайн природы, которыми пользовались для произведения необычайных явлений, как это можно видеть из их состязания с Моисеем в присутствии Фараона (Исход VII, 8 — 12 и др.), истолковывали сны и делали предсказания на основании астрономических наблюдений. Но у египтян, сообразно с их более серьёзным характером, и самые волхвы отличались большей серьёзностью и преданы были главным образом научной разработке представлявшихся их наблюдению явлений.

От ассиро-вавилонян волхвы перешли и к персам, где они сначала встретили себе сильный отпор со стороны туземных жрецов. Но затем магизм привился и у персов, слившись с местным жречеством, так что и самое слово маг или волхв у персов получило значение жреца или священника. Зороастр во многих древних памятниках выставляется как глава и преобразователь класса магов или волхвов. Из Персидской монархии понятия волхвов перешли к грекам, сначала азиатским, а затем и европейским. Под именем волхвов или магов (magoi) греки стали вообще разуметь разных чародеев или колдунов, заклинателей, искусство которых имело иногда весьма сомнительное значение. Самое слово маги сделалось, особенно впоследствии, синонимом всякого обмана и шарлатанства.
У греческих писателей, впрочем, можно заметить значительные колебания в этом отношении. У Эсхила, напр., оно просто означает племя, как и в свидетельстве Геродота, а у Софокла уже имеет укорительный смысл, встречаясь среди поносительных эпитетов, которые царь Эдип прилагает к фиванскому мудрецу Тиресию (Oed. Туг. 387). Платон с уважением говорит о магии Зороастра, как составляющей такую основу воспитания, которая лучше афинской (Alcib. 1, р. 122а). Ксенофонт также одобрительно отзывается о магах в своей Киропедии. По определению позднейшего лексикографа Свиды, магами назывались «у персов философы и богословы».

В греческом переводе Библии под магами разумеются вавилонские и египетские мудрецы, снотолкователи, толкователи священных книг, врачеватели, волшебники, вызыватели мёртвых (некроманты) и пр.
От греков, а потом и непосредственно от восточных народов, Волхвы перешли к римлянам, которые весьма скоро стали смотреть на восточных волхвов, как на низких обманщиков, бессовестно эксплуатировавших народное суеверие. Тацит называет мудрость восточных волхвов суеверием (magicae superstitiones), а Плиний видит в ней «пустоту» и «обман» (vanitates magicae, mendacia magica).

Римские сатирики времён Империи бичуют как самих магов, так и их многочисленных клиентов. Несмотря на это, волхвы получали всё большее и большее влияние в римском обществе. Во многих домах римской знати волхвы состояли на жаловании, а при дворе кесарей по временам жили целыми полками, играя важную роль во всех придворных интригах. Уже во II веке до н. э. была попытка изгнать халдеев из Рима. Закон Суллы, относившийся к разным сикариям и тайным злодеям, на практике применялся и к В. В последующее время иные правители преследовали волхвов, а другие, напротив, покровительствовали им.

Так, император Октавиан Август, старавшийся восстановить старый римский культ, запрещал азиатским волхвам и астрологам заниматься своими предсказаниями и даже сжигал их книги. Тиберий и Клавдий также издавали различные постановления касательно изгнания «математиков и магов», хотя известно, что лично Тиберий был далеко не равнодушен к ним и тайно окружал себя целыми «стадами халдеев» (по саркастическому выражению Тацита). Нерон относился к ним настолько благосклонно, что не прочь был принять участие в пиршествах магов. Веспасиан, Адриан и Марк Аврелий относились к ним с терпимостью. Некоторые из восточных волхвов, как, например, Аполлоний Тианский, приобретали громкую известность.
Самое понятие о магах всё более расплывалось, и под ними разумелись вообще приверженцы всего таинственного и непостижимого. Знаменитый языческий полемист против христианства Цельс почти не различал магов от христиан и приписывал самому Христу знание магии. Со своей стороны, христиане объясняли магией чудеса, совершавшиеся, будто бы, известными в то время еретиками. В царствование Каракаллы волхвы были сжигаемы живыми, а пользовавшиеся их чарами ко вреду другим были распинаемы или отдаваемы на растерзание зверям. Александр Север относился к волхвам так благосклонно, что давал им государственное содержание. Диоклетиан возобновил прежние против них указы, но вполне отрицательное отношение к ним установилось лишь при христианских императорах. Константин Великий издал ограничительные постановления касательно всякого волшебства, а его сын Констанций II и последующие императоры запрещали магию под страхом смертной казни. Это отношение к волхвам нашло себе ясное юридическое определение в законах Юстиниана, послуживших основой последующего законодательства христианских народов.
Словом «волхвы» средневековые книжники обозначали библейских магов, пришедших к младенцу Иисусу, — в евангелии сказано, что к Христу в Вифлием «пришли с востока Волхвы и спрашивали, где родившийся царь Иудейский» (Матф. II, 1 и 2). В евангельском подлиннике слово «волхвы» звучит как «маги», что обычно означает людей, искусных в чародействе. Однако какие побуждения могли привлечь в Вифлеем языческих заклинателей? Легенда, видевшая в них царей, ещё больше затемнила действительный смысл события.

Между тем в античные времена слово «маг» имело довольно определённое значение: так именовали жрецов иранской религии, которая ко времени Рождества Христова была широко распространена не только на Востоке, но и в самой Римской империи. Следовательно, по Евангелию, именно исповедники и служители этой религии первыми из всего языческого мира склонились у колыбели Богочеловека. Религия Ирана — зороастризм — так же, как и христианство, исповедует монотеизм, то есть веру в единого Бога. Авеста (священная книга зороастрийцев), как и Библия, обещает приход Спасителя в мир. Основной темой зороастризма является противостояние добра и зла и выбор человека между ними.

Иранцы (Персы) увидели духовных единомышленников в иудейском народе, потому что евреи, как и персы, не поклонялись идолам, а чтили единого Бога. Вскоре после своей победы над Вавилоном Иранский правитель Кир освобождает евреев, которые находились в Вавилонском плену. Он отправляет их на родину и повелевает восстановить храм, снабжая всем необходимым для этого.

Около времени Рождества Христова, а именно в 747 году после основания Рима, на небе видно было чрезвычайно редкое сочетание планет Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб. Оно не могло не обратить на себя внимания всех, кто наблюдал за звёздным небом и занимался астрономией. В следующем году к этому сочетанию также присоединился Марс, который ещё более усилил необычайность всего явления. Волхвы, поклонившись новорожденному Христу, найденному ими в Вифлееме, по свидетельству евангелиста, «отошли в страну свою», возбудив тем крайнее раздражение Ирода I. О них сложился целый цикл легенд, в которых восточные мудрецы являются уже не простыми волхвами, а царями, представителями трёх рас человечества. Позже предание знает даже самые имена их — Каспар, Мельхиор и Валтасар, и подробно описывает самую их наружность. В восточных христианских сказаниях волхвы получают ещё более внешнего величия и блеска. Они прибыли в Иерусалим со свитой в тысячу человек, оставив позади себя на левом берегу Евфрата отряд войска в 7000 человек.

По возвращении в свою страну (на отдалённейшем Востоке, у берегов океана) они предались созерцательной жизни и молитве, и когда апостолы рассеялись для проповеди Евангелия по всему миру, то апостол Фома встретил их в Парфии, где они приняли от него крещение и сами сделались проповедниками новой веры. Легенда прибавляет, что их мощи впоследствии были найдены царицей Еленой, положены были сначала в Константинополе, но оттуда перенесены были в Медиолан (Милан), а затем в Кёльн, где их черепа, как святыня, хранятся и доселе. В честь их на Западе установлен был праздник, известный под названием праздника трёх царей (6 января) и они сделались вообще покровителями путешественников. Вследствие этого последнего обстоятельства имена их нередко употреблялись для названия гостиниц.
В славянском языческом обществе волхвы выделились как особая группа, связанная с проведением религиозных обрядов, предсказаниями и гаданиями. Волхвование это синоним колдовства, предсказания; волхв считался пророком, шаманом , целителем и составителем снадобий. В древнеславянской иерархии волхвы традиционно занимали высокое место рядом с правителем Князья приходили к волхвам за предсказаниями (Гостомысл, Олег Вещий).

Слово волхв (и производные от него волшба, волшебство) пока что не имеет убедительной этимологии. По мнению В. В. Иванова и В. Н. Топорова, это слово родственно словам волосы, волосатый, волхатый, что, видимо, связано с ношением длинных волос, нестриженностью.

В историографии принято называть волхвами всех языческих жрецов у восточных славян.

После принятия христианства на Руси волхвы стали участниками восстаний и поддерживали оппозиционные киевскому князю силы. Волхвы были близки к семье полоцкого князя Брячислава Изяславича, боровшегося против Ярослава Мудрого. Ярослав Мудрый известен разрушением храма Велеса на месте будущего Ярославля (ок. 1010 г.) и подавлением восстания в Ростовской земле во главе с волхвами в 1024 году.

Сын Брячислава — Всеслав Полоцкий — был рожден «от волхования», носил на шее «рубашку» (пелену), в которой родился, из-за чего, по словам летописца, он был «немилостив на кровопролитие». «Слово о полку Игореве» приписывает князю умения волхвов: оборотничество, гадание и наваждение. Одновременно с неудачной борьбой Всеслава Полоцкого за Новгород и Киев по Руси прокатывается ряд выступлений во главе с волхвами (ок. 1071 г.): в Новгороде (подавлено князем Глебом), около Ярославля и Белоозера (подавлено Яном Вышатичем); волхв объявился и в Киеве, но бесследно исчез в одну из ночей.

По мнению доктора исторических наук И. Я. Фроянова, выступления волхвов — это «религиозный и бытовой конфликт общины со своими высшими властями. Но в нём заключена также очередная попытка сопротивления Новгорода Киеву в лице его представителей — князя и епископа, оказавшегося в волховской столице по воле киевских светской и духовной властей»
На вече у волхвов было право снять с должности князя. Возможно именно для укрепления своего положения князьями была введена христианская вера и истреблены волхвы.

Волхвы упоминаются в XIII—XIV вв. в Новгороде и Пскове. Позже под этим названием в России понимались разного рода народные знахари, еретики и новоявленные чернокнижники.

Сфинксов по праву можно считать вымирающим фэнтези-видом. Ведь путешествуя по миллионам фэнтези-вселенных, среди всего разнообразия населяющих их фэнтези-существ, легче встретить грифона или дракона, чем сфинкса.
А ведь всего четыре-пять тысяч лет назад, в Египте и Междуречье, без изображений этих существ не обходился ни один город. Именно из этих пустынь, к нам и пришли сфинксы.
Самые древние упоминания о сфинксах были в Шумерии, правда, назвали их тогда по-другому – «Ламассу». Чуть позже на этой территории жил другой народ Аккады, который верил в тех же самых существ, но давший им имя добрых демонов «Шеду».
Шеду и Ламмасу изображались ими, как существо с телом быка, лапами льва, крыльями и мужской головой, украшенной прямоугольной бородой. Статуи с их изображением ставили около дверей в дом, так как верили, что эти существа защитят его. Для этой же цели у входов в города стояли статуи Шеду колоссального размера и украшенные заклинательной резьбой.
Куда более известны сфинксы были в Египете, где их имя звучало приблизительно как «шепсес анх», что переводится как «живой образ». В те времена сфинксы охраняли фараонов в дворцах при жизни, и в гробницах после смерти.
Именно в Египте сохранился самый известный и большой сфинкс, охраняющий покой трех фараонов Хеопса, Хефрена и Мекерина. Тысячи лет охраны не поберегли его известковое тело. Его тело использовали для тренировки в стрельбе арабские солдаты – мамлюки, а нос его был отломан Мухаммедом Саимом аль-Дахом. Арабы вообще боялись это огромное и древнее существо и называли его Абу аль Хол («Отец Ужаса»).
Про сфинкса в Гизе ходят самые разнообразные легенды. Так считается, например, что его построили Атланты, а не Египтяне. Что его голова изначально была другой, по одной версии она имела совершенно ужасные черты, а по другой изображала льва, пока фараон Хефрен не приказал высечь вместо нее свое лицо. Или, к примеру, есть легенда, что сфинкс охраняет не только гробницы, а еще секрет того, как человек может стать богом.
Но это не единственный сфинкс в Египте. Скажу даже больше, там существовало еще несколько видов сфинксов: криосфинксы и хиеракосфинксы. В отличие от известного всем сфинкса с головой человека, которого принято называть андросфинксом, криосфинксы имели голову барана, а хиеракосфинксы с головой сокола. В остальном же они были подобны известному нам сфинксу.
После Египта сфинксов уже можно было считать практически вымершими мифическими (или фэнтези, тут как кому больше нравится) существами. В Греции была всего одна легенда про Сфинкс. Не удивляйтесь, это не опечатка, просто в Греции сфинкс была женского пола, и имя ее звучало скорее как Сфинга, что означает разрывательница.
Сфинга имела тело льва, крылья орла, а так же лицо и грудь женщины. Ее родителями по разным источникам являлись либо Тифон и Ехидна, либо дети этой парочки Орт (двуглавый пес) и Химера. В любом случае, Сфинга родилась у двух существ с не самой приятной наружностью, которые кроме этого были братом и сестрой. Если сравнивать с остальными членами этой семьи, то у нее еще была довольно красивая внешность. Наверное, именно поэтому она предпочла провести большую часть своей жизни в одиночестве в пустыне. Пока откуда ее не призвала Гера.
Гера приказала ей жить около Фив и задавать всем проходящим мимо один единственный вопрос, а всех кто не ответит на него разрывать на части.
Наверняка, этот вопрос вам известен, но, тем не менее, я упомяну его. Звучал он так: «Кто имеет четыре ноги утром, две днем, три вечером, и бывает самым слабым, когда имеет больше всего ног?».
Ответ на этот вопрос дал Эдип, он произнес «это человек, в младенчестве он ходит на четвереньках, когда вырастает – ходит на двух ногах, а в старости – ходит опираясь на палку». После чего Сфинга, бросилась с вершины горы в пропасть.
Образ мертвой Сфинги изображен в статуях Михаила Шемякина, что находится в Петербурге на набережной Робеспьера.
Правая часть лица Сфинги живая, левая – мертвая, зияющая пустой глазницей. Кого-то пугает обнаженный череп, кого-то – живое лицо спящей девы. Сфинги Шемякина страшны и беззащитны. Тайна Сфинги давно раскрыта, ее загадки давно разгаданы, она не раз терпела поражение и не раз в отчаянии бросалась в пропасть, она не раз подыхала. Она не раз возрождалась. И вот, в очередной раз, Сфинга на своем месте, на постаменте-скале – ждет того, кто разгадает ее загадку. Очень простую загадку, кажется, что разгадать ее – плевое дело, и потому Сфинга кажется беззащитной.
В средневековье сфинксов мало почитали. Нельзя сказать, что в то время про них забыли. Просто их считали злыми предвестниками судьбы, существами, разрывающими на части и порождающими ужас.
Даже в девятнадцатом веке, когда вся Европа обратила внимание на культуру Древнего Египта, считалось, что сфинксы являются дурным предзнаменованием. Тогда верили в «Проклятье Сфинксов», гласящее, что любой, кто потревожит их покой, неминуемо погибнет. И считалось, что это проклятье особенно страшно, если сфинксы находятся на чужой земле.
В свое время «Проклятье сфинксов» коснулось Царского рода в России. Во времена царствования Александра II, пара сфинксов Аменхотепа III была приобретена, вывезена и установлена на берегах Невы. Некоторые видят в этом проклятье причину смерти Александра II, который толи умер таинственной смертью от болезни, толи стал отшельником. Другие видят в «проклятье сфинксов» причину распада Российской Империи.
В настоящее время упоминания о сфинксах в фэнтези можно пересчитать по пальцам.
Сфинкс встречается в книге Рождера Желязны в шестой книге «Знаки Судьбы» из цикла «Хроники Эмбера». Там он загадывает загадку главному герою – Мерлину, принцу хаоса и сыну Корвина Эмберского.
В книге Джоаны Роулинг кубок огня, где сфинкс задает загадку Гарри Поттеру.
В книге Сергея Лукьяненко «Сегодня, мама» и в одноименном ему фильме, где сфинксы – это раса будущего, созданная для колонизации Венеры.
В фильме «Путешествие Единорога». Там сфинкс охраняла проход на остров к медузе горгоне.
В игре Warcraft III: Frozen Throne. Где сфинкс является летающим юнитом за нежить.
Больше в фэнтези упоминаний о сфинксах мне найти не удалось. Из чего я и заключил, что сфинксы – вымирающий фэнтези-вид. Может этот пост исправит ситуацию и сфинксы вновь возродятся в фэнтези-мирах и будут так же прекрасны как на этих картинках.

"Я долго ломал голову над тем, есть ли в какой-нибудь книге фантастическое животное, которое интересно придумано. Не сложено из кусочков других, обыкновенных зверей и птиц, а совсем новое.

И вспомнил: все же одно такое животное есть!

Такое существо живет в книге Льюиса Кэрролла "Приключения Алисы в Стране чудес".

***

В этой книге есть единственное в мире выдуманное животное, которое на самом деле нигде не встречается и ничего общего с жителями нашей планеты не имеет.

Кот умеет исчезать. Постепенно. Сначало хвост исчезнет, потом исчезнет тело, затем уши, усы, морда... но остается только улыбка.

Если вы читали ту книгу, то, наверное, помните, какие недоумение вызывал этот кот у короля:

-У него нерасполагающая внешность, - сказал король. -Впрочем, он может поцеловать мне руку, если хочет.

-Спасибо, обойдусь, - сказал Чеширский кот.

- Не говори дерзостей! - сказал король. - И не смотри на меня так! - закричал он и спрятался за спиной Алисы.

-А кошкам разрешается смотреть на королей, - сказала Алиса. - Я читала об этом в одной книжке, только не помню, в какой.

Я цитирую книжку по пересказу Бориса Заходера, потому что мне кажется, что это - самый лучший пересказ или перевод книги на русский язык.

В общем, король все равно перетрусил, а королева приказала отрубить коту голову.

Вот тут-то и начилась суматоха. Как вы будете рубить голову, если у кота не только тела нет, но и от морды осталась только одна улыбка? Прибежавший палач утверждал, что нельзя отрубить голову, если не имеется тела, от которого надо отрубить голову, а король утверждал, что была бы голова, а отрубить ее всегда можно. Королева же заявила, что если голова Чеширского кота не будет отрублена немедленно, то она отрубит головы всем присутствующим. От чего все присутствующие приуныли.

А в то время улыбка кота стала бледнеть, и вскоре совсем исчезла. Пересказчик повести Борис Заходер не пожалел труда, чтобы выяснить, почему Кэрролл придумал Чеширского кота или откуда он его взял.

Борис Заходер говорит, что некоторые ученые считают, что Чеширский кот вовсе не кот, а большой круглый чеширский сыр. Вроде в старину на этом круге рисовали кошачью морду.

А еще есть теория, говорит заходер, что в городе Чешире графства Чешир был трактир, на вывеске которого нарисован леопард, улыбка до уше, и похож на кота.

Это не так важно, потому что коты никогда не улыбаются, но если вы хорошо с котом знакомы, то вы знаете, как кот умеет улыбаться и при том вовсе не улыбаться. Коты - самые загадочные животные на свете."
Кир Булычев "Фантастический Бестиарий"

Действительно,  остается неизвестным фактор, который навеял на автора образ Чеширского кота...

Существует интересная гипотеза о том, что прообразом знаменитого Чеширского кота Льюиса Кэррола в книге "Алиса в стране Чудес" стал призрак Конглтонского кота.

В начале 20-го века некая леди навестила подругу, которая жила в городе Конглтон, около Чешира. Они отправились осматривать развалины старинного аббатства. Приблизившись к руинам, женщины заметили большого кота, сидевшего на столбике. Когда они подошли поближе, кот внезапно подпрыгнул и... пропал. Местность вокруг была равнинной, и на ней просто негде было спрятаться. Поэтому исчезновение кота показалось более чем странным.

Женщины поспешили рассказать о своей странной встрече с исчезающим котом официантке маленького кафе поблизости. "Вы приехали в самое удачное время, когда можно увидеть призрак Конглтонского кота", - был ответ.
Пожилая женщина, прожившая в этой местности более 50 лет, объяснила, что помнит этого кота живым, - это был любимый кот смотрительницы аббатства. Как-то раз кот не вернулся домой, и хозяйка испугалась, что его загрызли собаки. Но вечером она услышала знакомое царапанье в дверь и, открыв ее, обрадовалась, увидев сидящего на пороге кота. Но в дом кот войти отказывался, а затем, спустя несколько мгновений, исчез, словно медленно растворился в воздухе. После этого животное появлялось каждый вечер, и его видели не только смотрительница, но и ее друзья, и посетители аббатства.

В этой истории есть одна интригующая подробность. Способ, которым, по рассказам, исчезал Конглтонский кот, напоминает тот, которым исчезал Чеширский кот Льюиса Кэрролла. Согласно Льюису Кэрроллу, это существо "исчезало очень медленно, начиная с кончика хвоста и заканчивая улыбкой, которая оставалась еще некоторое время, хотя самого кота уже не было".

Льюис Кэрролл, или Чарльз Латуидж (это его настоящее имя), родился в Дарсбери в Чешире, недалеко от Конглтона, и вполне мог знать о призраке.

ЛЕШИЙ

Ле́ший (хозяин леса, лесной дух, лешак, лесовик, дедушка-лесовой) — в мифологии восточных славян хозяин леса, покровитель лесных зверей и птиц. Представления о лешем сильно развитые у русских (особенно на Русском Севере), в меньшей степени известны в восточнобелорусских и восточноукраинских традициях, постепенно ослабляясь к юго-западу восточнославянского ареала.

Это хозяин леса, он следит, чтобы никто не навредил его хозяйству. К хорошим людям относится хорошо, помогает выйти из леса, к не слишком хорошим — плохо: путает, заставляет ходить кругами. Он поет голосом без слов, бьёт в ладоши, свищет, аукает, хохочет, плачет.

Леший может представать в различных растительных, животных, человеческих и смешанных образах, может быть невидимым. Чаще всего предстаёт одиноким существом. На зиму покидает лес, проваливаясь под землю. Как хозяин заботится о лесе, охраняет его, является покровителем лесных животных. Лешему приписываются многие лесные звуки, особенно вызываемые ветром.

Отношение к лешему в народе было двойственным: он одновременно и нечистая сила и справедливый дух. Лешие не столько целенаправленно вредят людям, сколько проказят и шутят, но делают они это грубо и зло: пугают хохотом и хлопаньем в ладоши, сбивают с пути, прячут предметы и тому подобное. Леший может наказать человека за ненадлежащее поведение. От лешего зависит удача на охоте и благополучный выпас скота, для этого охотникам и пастухам было необходимо заключить с ним договор. Леший может похищать скот и людей. Он способен предсказывать будущее. Иногда леший принимал помощь от человека.

НАЗВАНИЕ

Наиболее часто употребляемое в русском языке по отношению к этому персонажу слово леший означало лесной, лесистый (например, «лешая земля»). Отсюда же другие названия лешего, распространённые в разных регионах — леша́к, лесови́к, лесни́к, лесу́н / лису́н (полису́н), лесно́й и даже лес, а в вежливых обращениях к нему — лес праведный, лес честной, лесной дедушка, лесной дядя, лесной житель, лесной хозяин. Лешие женского пола зовутся лешачи́хи, ле́шихи, лесу́нки / лису́нки, лесо́вки, лесови́хи. Дети леших — лешевики́, лешача́та.

Леших во многих местах считают и называют «дикинькими мужичками» (диковатыми) и «щекотунами», последнее связано с тем, что лешие могут до смерти защекотать людей. В этом они схожи с русалками, т. е. с заложными покойницами.

В других славянских языках этот персонаж известен как леший (белор. лешы, польск. leszy, сербохорв. лешиј / lešij, leši, чеш. leši), лесовик (белор. лесавік, сербохорв. лесовик / lesovik, укр. лісовик), лесник (болг. лесник, польск. leśnik, сербохорв. лесник / lesnik), лесовой (сербохорв. лесовој / lesovoj, чеш. lesovij), лесун (белор. лясун), лешак (сербохорв. лешак / lešak), лесной дед (белор. лясны дзед, польск. leśny dziad), лесной мужик (словацк. lesný mužík, чеш. lesní mužík), боровой (польск. borowy), гаевой (польск. gajowy) и др.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ

Представления о происхождении леших размыты. Распространено мнение, что лешими становятся проклятые люди, умершие некрещёнными или обмененные нечистой силой дети. В народном христианстве лешие рассматривались как лесные черти — творения дьявола, или как не представленные Богу адамовы дети.

Вологодский вариант легенды рассказывает о лешем как о порождении дьявола:

Был на земле только Бог и дьявол. Бог сотворил человека, и дьявол попробовал сотворить, но сотворил не человека, а чёрта, и как он ни старался, ни трудился, все же не мог сотворить человека, все у него выходили черти. Бог увидел, что дьявол уже сотворил нескольких чертей, рассердился на него и велел Архангелу Гавриилу свергнуть сатану и всю нечистую силу с неба. Гавриил свергнул. Кто упал в лес — стал леший, кто в воду — водяной, кто на дом — домовой. Вот почему их зовут по-разному. А они все бесы одинаковы.
— Дилакторский П. Из преданий и легенд Кадниковского уезда Вологодской губернии, Этнографическое обозрение. М., 1899. № 3

Белорусский вариант производит леших от «двенадцати пар детей» Адама и Евы. Когда Бог пришёл посмотреть детей, родители шесть пар ему показали, а шесть других «под дуб сховали». От шести представленных Богу пар произошли люди, а от прочих — нечисть, которая не уступает им числом.

В одном из сказаний манси говорится, что при сотворении человека боги использовали глину и лиственницу. Люди, созданные из лиственницы, с огромной скоростью разбежались по лесам и прозвали их «мэнквами» (лешими), они крепкие и в воде не тонут. А слепленные из глины медлительные создания стали обычными людьми, чей век недолог: «В воду человек упадет — тонет, жарко станет — из него вода выступает».

ВНЕШНИЙ ОБЛИК

Облик лешего указывает на его потустороннюю природу и связь с лесом. Как персонификация леса, он может принимать самые различные связанные с ним образы. Представление о нём синкретично: это одновременно и многоликий дух, и животное, и растение, и человек.

По некоторым поверьям рост лешего меняется в зависимости от окружающей его растительности: в лесу он вышиной с самые высокие деревья, а на поляне вровень с травой. Вместе с тем, леший может быть как выше, так и ниже леса по своей воле. Часто лешего представляли великаном, способным перешагивать реки. На Русском Севере существовало представление, что лешие разделяются по размеру на лесовиков, боровиков и моховиков.

Леший может предстать фитоантропоморфным существом с перевесом признаков в ту или иную сторону в каждой реализации. Бывает, что это полностью растительный объект — дерево (почитаемые деревья — сосна, ель, берёза, дуб, указывающая на демоничность осина и др.), куст, пень, лист, мох и т. п. Далее в них начинают проявляются человеческие признаки: форма, ветви как волосы. С другой стороны, антропоморфность может доминировать, а связь с растительностью проявляться в значительных деталях: длинные всклокоченные зелёные волосы как ветви дерева или куста, лишайниковая борода, обросшая мхом одежда древесного цвета и структуры, обросшее мхом лицо, толстая как кора кожа. Наконец, растительные черты могут сокращаться до атрибутов: вплетённые в волосы лешачих зелёные веточки, дубина или батог в руках, зелёная борода и зелёные глаза. Ассоциацию с лесом дополняет способность лешего хлестать человека прутьями, шуметь, гудеть, трещать деревьями.

Леший может предстать и зооантропоморфным существом, опять таки с разной долей признаков. Это может быть животное, причём как дикое — медведь, волк, ворона, сорока и др., так и домашнее — собака, чёрная кошка, конь, чёрный козёл и др.. Леший часто предстаёт как получеловек-полукозёл (наподобие чёрта): чёрная шерсть по всему телу, небольшие, загнутые витком рожки (у царьков леших они золотые), копыта, длинные волосы на голове и длинная борода. Или это человек с признаками животного: волосатость, одежда из звериной шкуры, животные звуки, когти на руках и ногах, копыта, хвост, крылья, лошадиные узды и др.. Животное может сопровождать лешего: чёрная собачка, чёрный козлик.

Преобладает же антропоморфный образ лешего. Это может быть как гигант, так и обычный с виду человек. Часто леший предстаёт в виде родственника, соседа, знакомого, причём обман бывает раскрывается лишь по приходе домой, когда выясняется, что встреченный в это время был в совершенно другом месте, может принимать образ умершего человека. Распространено представление лешего как старичка с длинными седыми растрёпанными (или зачёсанными налево) волосами и длинной седой (иногда зелёной) бородой, зелёными глазами (или неестественно бледными, даже белыми, или свинцово-синими, или блестящими). Для человеческого образа лешего характерно стремление скрыть своё лицо, нежелание смотреть в глаза собеседнику, отсутствие бровей и ресниц, а иногда и ноздрей или правого уха, или одного глаза (или выпуклые глаза, или правый глаз всегда неподвижен и больше левого, или глаза больше человеческих), синяя кровь и, как следствие, синяя кожа (иногда синий цвет переносится на одежду), отсутствие тени, когда леший сидит он закидывает левую ногу на правую. Согласно некоторым северным сказам, собранным П. Н. Рыбниковым, кровь лешего тёмная, а не светлая, как у людей, потому его и зовут ещё «синеобразным» («синий» в древности означал — «тёмный»). Белорусы считали, что у лешего сплющенное, ребром вперёд, длинное лицо, длинная клинообразная борода, один глаз и одна нога, причём пяткой вперёд.

Если на лешем есть одежда, то она вывернута наизнанку, запахивается левой полой на правую, обувь перепутана, и сам он как правило не подпоясан: «Носится леший по своим лесам как угорелый, быстро, едва соследимо и всегда без шапки», часто с огромной дубиной в руках. Описывается как остроголовый, с клиновидной головой и мохнатым, с волосами зачесаными налево. Живуч, но может быть убит из ружья. По другим источникам это обычный старичок, маленький, сутулый, с белой бородой. Новгородцы уверяли, что этот старичок носит белую одежду и большую шляпу, а когда садится, закидывает левую ногу на правую.

Одет леший как обычный человек. Часто он предстаёт в форме лесника или солдата. Обычно же на нём сибирка, армяк, серый шерстяной домотканый кафтан, кожаная или меховая одежда. Но наиболее характерны для лешего белая одежда наподобие балахона или рясы, с широкими рукавами и также широкая и белая шляпа. По одним версиям он всегда подпоясан, а по другим — всегда без пояса. Типичная его обувь — лапти, иногда огромные; часто его застают за их плетением или ковырянием в них сидя на пне при свете луны. Иногда он в одежде не характерной для леса, например, в чёрном костюме. Левая пола его одежды запахнута на правую — как у женщин, при этом правая пола может быть «подтыкнута», обувь перепутана — одета не на те ноги. В поздних быличках леший одет в современную одежду: кепку, сапоги или ботинки и др. В руках у лешего обычно кнут, батог, дубинка или кошёлка. Часто лешего видят голым.

Лешачиха также предстаёт в различных обличьях. Она может выглядеть как обыкновенная женщина, но в оборванной одежде и с распущенными волосами с вплетёнными в них зелёными веточками. Или как высокая дряхлая старуха, опёршаяся на палочку и качающаяся будто в дремоте. Афанасьев в своём труде «Поэтические воззрения славян на природу» приводит также сведения о лешачихах: «Народное воображение наделяет их такими огромными и длинными грудями, что они вынуждены закидывать их за плечи и только тогда могут свободно ходить и бегать». А сидящий на спине бесёнок, который сосёт грудь, скрыт и согреваем длинными волосами лешачихи. Эти женщины обросшие, косматые, имеют волосы спутанные.

Леший обладает огромной силой. Он может быть очень тяжёлым, настолько, что лошадь не в состоянии тащить телегу, на которую он сел; рука его также тяжела. Леший может быть невидим для людей, он может внезапно или постепенно исчезнуть.Спереди и сзади идущего лешего сопровождает сильный ветер, по направлению которого можно определить, куда он держит путь. Ветер этот заметает следы лешего, поэтому, по одной из версий, их никто не видел (но в других историях леший оставляет следы).

ПОВЕДЕНИЕ

Одни лешие живут одиноко, другие — семьями, причем строят в лесах просторные дома, где хозяйничают их жены и растут их дети. Жилище лешего — бревенчатая изба в густом ельнике вдали от человеческих поселений. В некоторых местах считают, что лешие живут целыми деревнями. Порой в больших лесах живут по два и по три лешего, которые иногда ссорятся между собой при дележе лесных дач (Архангельская губерния). Ссоры доходят до драки, лешие бьют друг друга столетними деревьями, которые они вырывают с корнем, и стопудовыми камнями, отбитыми от скал. Камни и стволы деревьев они бросают вёрст на 50 и более. Нередки также битвы леших с водяными, преимущественно в ночную пору.

Леших можно встретить по всему лесу. Но живут они в лесных трущобах, в сердце пущи. От посещаемых человеком мест, обиталище лешего защищено непроходимым лесом и валежником, незамерзающими даже зимой топями. Вместе с «хозяином» живут его звери и птицы. Туда приходят перед смертью лесные животные. Леший может жить также на старых сухих деревьях (ель, верба), в дупле, в кочке, в корнях вывороченного дерева, в корягах, в лесных избушках, изредка в тайной пещере и даже под землёй. Рядом с логовом лешего человек непременно заплутает. Чаще леший представляется одиноким существом, в каждом лесу только один леший (большие леса могут быть разделены на участки, в каждом из которых свой леший). Но в ряде мифологических рассказов лешие могут собираться вместе, живут семьями и даже деревнями, подобными человеческим: дома леших покрыты кожей, их охраняют собаки, в хозяйстве содержится скот; есть истории о том, что у леших бывают воеводы и цари (в русских заговорах главу леших называли Мусаил-лес, а на Русском Севере — Честной Лес).

Как хозяин, леший заботится о лесе, охраняет его. Леший является пастухом всех лесных обитателей, в связи с чем его изображают старичком с плетью в руках. Он пасёт зверей, заботится об их пропитании, защищает от охотников, спасает от пожаров. Леший распоряжается подвластными ему животными, как своим имуществом, например, он может проиграть их в карты другому лешему — это служило мистическим объяснением массовым миграциям зверей: белок, зайцев и др. Но нередко леший представлен как покровитель только одного или нескольких видов диких животных, в русской традиции это чаще всего медведи и особенно волки (в последнем случае леший может воплощаться белым волком — вожаком).

Лешему приписываются все явления, вызываемые в лесу порывами ветров: завывания, треск деревьев, шум листьев — это леший свистит, хлопает в ладоши, хохочет, поёт, издаёт звуки животных. Леший часто повторяет сказанные человеком слова — подобно эху, которое в лесу считается откликом лешего. Леший любит висеть и качаться на древесных ветках, почему в некоторых местах его прозвали зы́бочником (зыбка — люлька, колыбель). Он часто сидит на дереве или пеньке и плетёт лапти или изготавливает поделки из дерева. Валящие деревья и срывающие крыши ураганные ветра в некоторых регионах связывали со свадьбами леших. Лешие могут враждовать между собой (говорится о битвах леших друг с другом, в качестве оружия использующих деревья и валуны), с чертями, водяными, полевыми и домовыми.

Леший, по желанию, перегоняет белок, песцов, зайцев, полевых мышей из одного леса в другой. По поверью украинцев, полисун, или лесовик, гонит плетью голодных волков туда, где они могут найти прокорм. По народным рассказам лешие обожают карточную игру, где ставкой являются белки да зайцы. Так что массовые миграции этих животных, разумное объяснение которым найти трудно, оказываются на самом деле уплатой карточного долга. Согласно «Северным сказкам» Н. Е. Ончукова, пищей лесовику служит «заячья да беличья говядина» Также дикие яблони зовут «лешовками», предполагая, что леший выращивает эти яблони для себя. Лошадь чует лешего раньше, чем всадник или возница и может внезапно остановиться или в страхе броситься в сторону. Леший враждует с собаками, прирученными человеком, хотя иногда имеет собственных собачек, маленьких и пёстрых.

Лешим также очень нравится петь, порой долго и во всё горло (подобно буре), аккомпанируя себе хлопанием в ладоши.

По польскому поверью леший любит сидеть на старых сухих деревьях в образе совы, и поэтому крестьяне опасаются рубить такие деревья. По русскому поверью леший также любит прятаться в дуплах таких деревьев. На этот счёт есть поговорка: «Из пустого дупла либо сыч, либо сова, либо сам Сатана». На деревьях лешие проводят большую часть времени; качаться и «дурачиться» для них — самое любимое занятие, отчего в некоторых губерниях ему дали название «зыбочник» (от зыбка, люлька).

Любимая присказка лешего: «Шёл, нашёл, потерял». Сбивать людей с толку, запутывать их — обычная проделка духа. Если «леший обойдёт» человека, то путник внезапно потеряет дорогу и может «заблудиться в трёх соснах». Способы рассеять морок лешего: уведённый им человек ничего не должен есть или носить с собой очищенный от коры сучок липы (лутовку), также можно надеть всю одежду наизнанку или переобуться — левый ботинок надеть на правую ногу и наоборот, перевернуть стельки тогда путник сможет найти дорогу из леса. Кроме того этот дух очень любит кричать страшным голосом и свистеть, пугая тем людей. «Новгородский сборник» за 1865 год сообщает, что «лесовые… любят петь песни, хлопать в ладоши, смеяться и ойкать». Согласно сведениям из Архангельской губернии, леший «кричит на разные голоса: и по ребячьи, и по бабьи

Чугайстер, Чугайстрин, Лесной Человек — персонаж славянской мифологии. Весёлый, жизнерадостный, обросший чёрной или белой шерстью лесной человек с голубыми глазами, который танцует, поёт и охотится за мавками, которые заманивают молодых лесорубов и пастухов в чащу и губят их.

Чугайстра описывают высоким как сосна мужчиной. Он ходит по лесу в белой одежде или вовсе без одежды, и его не может убить ни человек, ни зверь, потому что таким он на свет уродился. Ему только и нужно, что спрятаться в лесу и поджидать мавок. А когда он их увидит, то сразу же схватит и разорвет надвое и съест. Гуцулы утверждают, что Чугайстер — это мужчина, которого заколдовал его сосед.

Встретив в лесу живую душу, Чугайстер не причиняет ей зла, а вежливо приглашает потанцевать. Множество черт Чугайстера объединяют его с ветром. Он и сам может появляться в образе ветра, или вихря. Как ветер, Чугайстер может залезать в дымоход и петь. Танцует он как вихрь и танец этот губителен для обычного человека, он так быстр, что обувь не выдерживает. Напротив, хорошего танцора Чугайстер может и наградить. Пристрастность Чугайстера к людям, его качество охранника (уничтожение мавок) свидетельствует, что он может быть предком, который оберегает лесорубов и тех, кто проводит лето на полонине (горное пастбище). В жертву Чугайстеру приносят кулеш и бануш, зная про его беззубость. Часто говорят, что Чугайстер «на одной ноге». Он, как Баба-Яга, может оторвать свою ногу — и рубить ей дрова. В лесу Чугайстера не следует свистеть и кричать, чтобы не призвать Лесного Человека. Всё это — признаки представителей «нижнего мира»: одноногость, а также призывание свистом — их признаки.

Против Чугайстера, как и против прочих потусторонних «пришельцев», использовали топор — как оберег. Имея его, этого мифического великана можно удержать двумя мизинцами и узнать от него будущее.

Чугайстер со своим исполинским ростом может закручиваться в огромное колесо вокруг костра и греться. Этим он похож на змея, потусторонняя природа которого несомненна.